– Зачем ты начал говорить гадости?

– Какие?

– По поводу того, что я все разливаю и не убираю!

– Ну это же была правда! Да, сейчас убираешь. Молодец! А месяц назад?

Пожалуй, это снисходительное «молодец» ранило меня больше, чем придирка.

– Мне не требуется твое поощрение! Месяц назад мы все болели! И я, больная, готовила и делала домашние дела. Ухаживала за твоим сыном!

– Он и твой сын!

– Да! Но ты сидел в карантине. А ребенком занималась я!

– Да чего ты разоралась?!

– Я просто не понимаю… – меня душили злоба и слезы. – Какого черта ты позвал людей. Унизить меня можно было и без них!

– Я тебя не унижал!

– А зачем ты сказал, что пирог готовила не я?

– Но ведь это правда!

– И что? Я могла вообще заказать еду в ресторане! Это мой праздник! Я, что, обязана пахать у плиты? Я плохо готовлю?

– Я ведь сказал, что ты хорошо готовишь!

– После того как всем рассказал про пирог. Зачем? Я спрашиваю – зачем?

– Не знаю… Зачем-то мне это было нужно…

Прозвучало как удар хлыста.

– А я знаю зачем! Я кормлю семью! Я ращу сына! Я сижу с ним, работая дома! А ты… ты зарабатываешь гроши! И чтобы ощущать себя мужиком, унижаешь меня!

– Да ничего я тебя не унижаю! Ты разливала и не вытирала! Когда мы болели!

– И ты так ничего хорошего обо мне не сказал! Не сказал тост!

– Я сказал!

– Да! Пару слов! Обещал подумать… И так не сумел сказать мне ничего хорошего. Кроме того, что я неряха и сама не готовила?

– Ну не нашел! И что?

– Что ж! Женщина всегда стремится быть такой, какой ее хотят видеть!

Я схватила подаренную мужем на День Рождения чашку и с размаху грохнула ее об пол.

И тут Алекс подскочил, как полоумный. Глаза бешеные, совершенно невменяемые, скулы острые, хоть хлеб нарезай.

У меня сердце ушло в пятки, стоило лишь взглянуть на мужа. Он словно кидался в драку. Собирался кого-то избить.

А муж схватил меня и принялся трясти, как тряпичную куклу. Было больно, страшно и очень обидно! Из горла вырвался надсадный крик. Муж потащил меня в ванную и швырнул коленями об кафель.

Я едва успела сгруппироваться – помогли йога и адреналин, который вдруг так ошпарил, что вся кожа загорелась.

Я закричала громче, а муж толкнул меня, и я едва не упала спиной в душевую кабинку, а головой – прямо на кран. Сама не знаю, как удержалась. Наверное, в последнюю минуту мой Ангел Хранитель очнулся и спас от неминуемой гибели.

Ужас захлестнул волной, испарина выступила на висках. Меня аж затрясло.

Узкий пятачок ванны. И бесноватый мужик перед глазами… Это сочетание мне не забыть еще долго.

И тут я увидела сына.

Он стоял возле дверей ванной и ошарашенно моргал. Шмыгал носом…

Начал что-то лепетать, и… Алекс вдруг остановился.

Его бешенство словно выключили. Сын стал тем рычагом, который меня выручил, спас от непоправимого. Не знаю, что сделал бы Алекс, не появись Матвей…

С минуту муж словно включался для нормальной жизни.

Взгляд стал более осмысленным, руки перестали сжиматься в кулаки.

Внезапно муж демонстративно собрал осколки и отправился на второй этаж…

Я поднялась наверх, увидела стеклянную горку под своим рабочим столом и горько заплакала.

Я чувствовала себя такой же горкой мусора, сломанной, униженной и растоптанной.

Я так радовалась тому, что Алекс решил устроить мне праздник! После того, как я месяц лечила его. Бегала больная в аптеку, с температурой, с раздирающей горло болью. Искала ему нужные препараты, которых нигде не было.

После того, как готовила ему бульоны, следила одна за ребенком.

У него же пневмония! А я переношу вирус в легкой форме!

И после всего этого, он посмел…

Алекс пришел, положил руку мне на плечо, но я отскочила словно ошпаренная.