– Она меня обожает, но не так, как Валя. Чтобы получить ее любовь, я сам должен ублажать ее. Если что не так, она надувается, отворачивается и не разговаривает со мной. Это может продлиться неделю и даже больше. Я сто пятьдесят раз на дню должен говорить, как ее люблю, только тогда в ее глазах появляется восторг, а меня уже тошнит. Она жрет, как свинья, поправилась килограммов на десять, не следит за собой. В общем, ужас. Самое большое для меня счастье наступает, когда Светка уезжает к маме. Тогда я могу посидеть в баре с друзьями за кружкой пива. Смотри, от нее уже сейчас десять эсэмэс пришло. Вот, читай: «Как ты, мой любимый? Я без тебя скучаю. Мы не должны расставаться так надолго…». Ужас, я сейчас блевану. Обычно я все это стираю, не читая.

– Да, брат, была бы она красотка… Не понимаю, зачем ты связался с ней?

– Я же объяснял, психотерапевт сказал, что смерть Вали для меня обернулась тяжелейшим стрессом. Вот я и решил подменить Валю Светкой, чтобы стресс прошел, а подмены не получилось. Валя была другой, она по-настоящему любила меня, дышала мной, жила для меня. Я для нее был всем на свете! Я мог оскорблять ее, орать на нее матом, даже бил пару раз. А она все прощала.

– Блин, тебе надо Светку бросать, ты вон какой нервный стал, и руки дрожат постоянно. Вот эсэмэс пришла с адресом от жены, я тебе сейчас ее перешлю. Бабка эта в деревне живет, километров триста от Москвы. Придется ночью выехать на машине, чтобы к утру к ней попасть. Телефона у нее нет, к ней приезжают и в очереди стоят, тебе тоже придется подождать. Для этой бабки все равны. Тесть говорил, какая-то важная шишка из правительства с охраной приехала, так и тот, как все, в очереди стоял.

– Ладно, друг, спасибо тебе. Вот сегодня ночью и поеду, пока Светка не вернулась.

Вернувшись домой из бара, Андрей завел будильник на два часа ночи, проложил по навигатору заранее маршрут и лег спать. Будильник он не услышал и проспал до шести утра. Выехал из дома в семь и только к двенадцати часам добрался до места.

Домик бабки располагался в лесу, неподалеку от небольшой деревни. К домику выстроилась огромная очередь, и Андрей уныло пристроился в ее конец.

Когда очередь дошла до него, было далеко за полночь, и бабка валилась с ног от усталости. Он вошел в хату и огляделся. Домик старый, стены обшиты простыми, не стругаными досками, русская печка посередине, половицы скрипучие… Ему стало жутко.

– Тебя как зовут, милок? – проскрипел хриплый голос старушки, приветливо глядящей на него.

– Андрей.

Она покачала головой, думая о чем-то своем. Потом встрепенулась.

– Андрюша, значит… Принять тебя сейчас было бы нечестно по отношению к тебе. А случай, как я посмотрю, у тебя тяжелый. Я тебе в кладовочке постелю, там у меня коечка стоит. А завтра поутру я тебя первого возьму.

Старуха, кряхтя, подошла к сундуку, достала постельное белье, открыла люк в полу и полезла по лестнице вниз. Андрей огляделся.

«Как бедно живут люди! Эта старуха могла бы зарабатывать кучу денег, сделать свой собственный центр и жить, как королева. А она прозябает в темной халупе, где я должен провести ночь. Бррр…»

За окном тревожно закричала птица, он поежился.

«Жуткое место: темень, ни одного фонаря. И почему старуха не поселилась в деревне? Куда делись люди, которые стояли за мной и не попали к ней? Наверное, устроились на ночлег в деревне или в машинах спят, а завтра с утра придут сюда снова. Я так же мог переночевать в машине…»

Его мысли были прерваны появлением бабки.

– Борщ будешь есть?

Под ложечкой засосало, но Андрей, увидев грязные закопченные кастрюли, отказался. Старуха вздохнула.