Поставил бокал на тумбочку около кровати, немного отпив из него. Завалившись на кровать, я подоткнул себе под спину несколько разных подушек, что валялись на ней. Бокал вновь оказался у меня в руке. Мне нравилась его прохлада, которая контрастировала с приятным теплом, разливавшимся по моему телу, и поглощала меня. Я задумчиво провел бокалом по лбу, замедляя ход своих мыслей. С запотевшего стекла на нос плавно скатилась капля воды.

Послышался щелчок двери и в проеме спальни быстро появилась Альма.

– Не уснул? – она изящно провела руками по талии, от груди до бедер.

– Решил дождаться, – я рассматривал ее тщательно вытертое полотенцем тело.

Спутанные волосы, посвежевшее лицо и немного стеснительный взгляд. Ее гладкое тело, по которому позже будут скользить мои руки, прижимая ее ближе и заставляя изгибаться. Я представил себе, как буду ее ласкать и поддерживать, как она будет желать меня и искать мои губы для поцелуя, но в движении теряя их, целовать где попало. Как она будет выдыхать горячий сладостный воздух и хватать ртом новый, когда ее тело станет немного влажным от пота и движения сделаются совершенно нескованными. Она будет чувствовать меня, а я скользить по ней, близясь к финалу. Она глянет на меня вызывающе, ее волосы опустятся мне на лицо. Преодолевая тяжесть тела и усталость последних движений, она издаст что-то наподобие негромкого рыка и, коснувшись моих плеч и губ, упадет рядом на кровати.

Чуть позже, когда сердцебиение успокоится, она еще раз поцелует меня и, игриво подмигнув, вновь скроется в ванной комнате. У меня есть не более получаса, пока она принимает душ. Бокал вновь касается моих губ, и алкоголь обжигает рот.

Сделав два больших глотка, плеснул себе еще. Мир закружился – я плюхнулся на мягкий диван с кожаными подлокотниками и пригубил еще немного. Вечер, определенно, подходил к концу.

С верхнего этажа послышался какой-то шум и позже:

– Включи Эрика Сати! Сука!

Закрываю глаза и провожу ладонью по лбу, жара нет. Значит, это будут первые холода, когда я не заболею.

– Включи Эрика Сати!

Сверху послышался звук разбивающегося стекла и падающих предметов. Наверное, уронили шкаф или полку с книгами.

– Я сказал тебе, включи Эрика Сати, блять!

В какой-то момент я начал думать, что происходящее мне что-то напоминает, возможно, у меня дежавю. Но все эти мысли вмиг пропали, раздался звук выстрела и удар чего-то тяжелого об пол. По нему что-то звонко катилось, кажется, немного по кругу. Я допил содержимое бокала. Ужас, что творится.

Из темноты появляются тарелки и падают на меня, ударяясь о рыжий кафель. Я – размером с жука, все валится прямо на меня. Но звон посуды не слышен, и от этого становится жутко страшно, кажется, еще немного, и я впаду в панику. А осколки всё летят и летят в этой оглушающей тишине, обломки посуды сталкиваются и рассыпаются вдребезги. Кричу изо всех сил, чувствую, как от крика начинает жечь горло, как трясутся мои голосовые связки, но не могу разорвать это вакуум, как не стараюсь.

Внезапно падаю на кафель посреди множества осколков, в каждом из которых вижу свое лицо, орущее изо всех сил. Эта испуганная гримаса с широко раскрытым ртом. Глаза, полные ужаса. Или даже чего-то большего, чем ужас. И так несколько раз, а потом темнота. Темнота, которую, как гром, порвал хриплый крик вперемешку со звоном бьющегося стекла. Вдруг в один момент все это прекратилось и опять провалилось в оглушающую тишину.

Я чувствовал касание руки на своей щеке и то, как подушечкой пальца меня слегка ткнули в нос.

– Милый, просыпайся, а то все проспишь, наш домик уже ждет.