- Меня жизнь предупреждала, чтобы я не открывала дверь незнакомым мужчинам, - ответила я, глядя на зловещий узор и манящую ручку.  Поймав себя на мысли, что вот-вот дотронусь до нее, я отдернула руку и спрятала ее за спину.

- Но мы же уже почти познакомились, - снова вкрадчиво произнес голос, завораживая и пленяя. – Мы знаем, что ты – маленький светлячок с большим и очень добрым сердцем…  Я не причиню тебе зла, моя маленькая звездочка…

Я чувствовала улыбку в его голосе. Мне казалось, что мир растворился. В нем больше ничего не существовало, кроме этого пьянящего, убаюкивающего голоса.

- Я не знаю, кем ты была раньше, но знаю, кем станешь, если откроешь дверь, - сладко шептал голос, а я смотрела на светящиеся цепи.  – Я не чудовище, мой маленький светлячок… Просто поверь мне…

Послышался визгливый голос, который вывел меня из этого убаюкивающего ступора.

- Остановись! – истошно вопило зеркало, пока я пыталась понять, что только произошло. – Остановись, богиня! Он убьет тебя! Не слушай его! Он умеет очаровывать! Зачем ты сорвала цепи?

- Какие цепи? – удивилась я, глядя на дверь и понимая, что белоснежных цепей больше нет. – Я ничего не срыва…

Я с ужасом посмотрела на свои руки, видя в них  те самые сверкающие цепи. Когда я это сделала? Почему я этого не помню? Сердце бешено колотилось, а я отшатнулась, бросая цепи на пол. Они упали под босые ноги, разбивая в сверкающую пыль.

4. Глава третья. Богиня в наручниках

Глава третья. Богиня в наручниках

К двери больше не подходить! Никогда! Просто сунула ему еду и ушла! Я убеждала себя, что не я  посадила, ни мне и пожинать плоды. Я побрела в комнату, разглядывая красивую белоснежную мебель. «Свет – есть закон и порядок! Все преступления вершатся в темноте!», - прочитала я красивую надпись, понимая, что быть богиней как-то скучно. Зеркало орало то-то истошное, а я понимала, что дела у богини идут не важно.  

Я прилегла на кровать, видя белоснежные цепи, прикованные к столбам справа и слева. Свесившись, я обнаружил, что каждая цепь заканчивалась наручником, который сейчас лежал на полу. Нервно сглотнув, я попыталась представить мужика, уползающего поэтому самому полу от богини, которая божественным голосом заявляет, что это было отнюдь не божественно, и к тому же постыдно мало.

- Она сама себя приковывала, - послышался бархатистый шепот, от которого я вздрогнула. – И скоро ты поймешь почему…

Я сползла с кровати и подошла к столику. Пока мой взгляд изучал белые лилии, украсившие столик с расческами и заколками, откуда-то издалека послышались призрачные голоса, заставившие меня встрепенуться и осмотреться: «Молимся тебе, о богиня света! Ты – свет справедливости и благодати, пролившийся на этот мир!». Гул голосов нарастал, а я чувствовала, как  комната расплывается в ярком белоснежном свете.

«Свет – это истина, свет – это сила. Призываем тебя, богиня света! Приди! И пусть воцарится свет! Да воссияешь ты ярче солнца!», - рыдали голоса, а я не могла понять, что происходит.

Невидимая сила тащила меня в сторону зеркала, опутывая сверкающими лентами. Меня вынесло в открытую дверь, а я пыталась дернуться в сторону, сопротивляясь изо всех сил.

- Прощай, мой маленький светлячок… Это верующие от чистого сердца призывают тебя тайными молитвами, которые дала им твоя предшественница! – послышался голос, а я едва не ухватилась за манящую ручку черной двери, вовремя отдернув руку, словно от ожога.

Ноги скользили по полу, зеркало было все ближе и ближе, а я ухватилась за колонну.  Зеркальная гладь превращается в нечто, похожее на прозрачную воду, расплываясь рябью, словно лужа во время дождя.