(*** Примечание: Нож Боуи – крупный нож (тесак) с характерной формой клинка, на обухе которого у острия выполнен скос, имеющий форму вогнутой дуги. Особая форма ножа служит для удобного нанесения режущего или секущего удара. В фильме «Крокодил по имени Данди» использовался именно этот нож***)

Я сижу со стеклянными глазами и почти не моргаю. Возможно я и правда это все придумала. Возможно это все был просто очень реалистичный сон, а я и правда Мишель Соулф.

***

Через три недели, после того как я очнулась, меня выписали. Долан, так звали мужчину, которого я никак не могла назвать папой, подкатил инвалидное кресло к моей кровати и пересадил меня в него.

– Я и сама могу дойти, я не инвалид. – возмущаюсь я.

– Доча, дай старику поухаживать за тобой. – он тяжело вздыхает и продолжает меня везти по больничному коридору на выход из больницы. – Мы все рады, что ты возвращаешься домой. Чика по тебе тоже соскучился.

– Чика? А кто это?

– Это щенок, которого ты подобрала на улице. Первое время, когда ты лежала в больнице он с тоской лежал на кровати в твоей комнате и отказывался есть. Сейчас он, конечно, выглядит уже не как щенок. – мужчина подкатывает кресло к машине на парковке больницы.

– А где Сэнди и близнецы? – назвать женщину мамой язык тоже не поворачивался.

– Они дома, ждут нас. Готовят сюрприз.

Долан помогает мне сесть в машину и мы едем домой. В дом, который я не знаю.

***

Дом, в который меня привез Долан оказался не очень большим, в пригороде. На пороге с хлопушками и растяжкой « Добро пожаловать домой!!!» меня встречают Сэнди и близнецы – Зик и Зак. В обществе этих людей я все равно себя еще чувствую не ловко и держусь отстраненно. В доме меня встречает Чика, который не радостно виляет хвостиком, а рычит и кидается, стараясь цапнуть.

– Чика, да что это с тобой???!!!! – ругается Зик и запирает собаку в комнате родителей.

После был вкусный ужин. Вот что что, а Сэнди готовит лучше шеф-повара в моем особняке… Опять я не вижу разницы между Анной и Мишель. Я уже не знаю кто я?

После ужина Долан и Сэнди провожают меня в мою комнату. Это небольшая комнатка, где все обставлено просто и по тинейджерски. На стенах висят плакаты популярных исполнителей, на кровати лежит розовое одеяло и плюшевый мишка. Я открываю шкаф и вижу обычную простую одежду. Супруги все еще стоят в проеме двери и наблюдают за мной.

– Доченька, родные стены помогают. – говорит Сэнди. – Ты вспомнишь. За это время мы ничего в твоей комнате не меняли. Мы молились и наши молитвы были услышаны. – Женщина смахивает слезу, а Долан утягивает её из комнаты, оставляя меня наедине с собой.

Я обхожу комнату и думаю – я помню только жизнь Анны. СВОЮ ЖИЗНЬ!!! Я помню всех слуг поименно, каждую мелочь в большом особняке, потрясающие розы в саду и яблоневую аллею за домом. Помню свою комнату, большую гардеробную и огромную кровать с балдахином. Слишком много деталей всплывает в моей голове, но в этом доме для меня не было ни одной знакомой вещицы.

Я дохожу до книжного стеллажа, провожу по нему пальцами. Здесь так много книг – это поразительно!!! На стеллаже стоит рамка с фотографией, я беру её в руки и застываю. На фото изображена девушка с рыжеватыми волосами и голубыми глазами в желтой футболке и джинсах с щенком на руках.

– Хрюшка Мишель… – шепчу я и закрываю рот ладонью… – Быть не может!!!

Я подскакиваю к зеркалу, начинаю вглядываться в отражение более внимательно. За эти дни я старалась вообще к зеркалу не подходить, если честно. Даже зубы чистила, стоя спиной к зеркалу. Было невыносимо в отражении видеть постороннего человека. А сейчас?…Сейчас я стою у зеркала, трогаю свое лицо и теперь понимаю откуда мне было знакомо это имя…