Существуют ли серьезные факты, доказывающие, что за истекшие месяцы 1968 года в ЧССР осуществлены какие-либо реальные шаги, направленные на переориентацию социально-экономических отношений в сторону капитализма? По-видимому, таких фактов не существует.

Однако правомерно оценивать не только факты. Правомерно оценивать и намерения, особенно если это намерения людей, обладающих властью или имеющих возможность получить власть. Предположим, – а это вполне реальное предположение, – что XIV съезд КПЧ укрепит позиции «второго центра» (Смрковского, Кригеля, Цисаржа, Шика, Шимона и т. д.). Имеем ли мы проверенные данные, позволяющие твердо утверждать, что эти люди намерены – в ближайшей или отдаленной перспективе – реставрировать капитализм в Чехословакии? По-видимому, таких намерений у них нет.

Куда же развиваются события?

Имеющийся в нашем распоряжении материал позволяет предположить, что в Чехословакии речь идет о попытке создать «модель» социализма примерно по югославско-румынскому образцу. Югославские тенденции (децентрализация управления экономикой, ориентация на рынок, частное предпринимательство в сфере услуг, партия – не фактор власти, а идеологическая направляющая сила, положение прессы и т. п.) проявляются и, видимо, будут еще более заметны во внутренней политике. Румынские тенденции (подчеркнутая независимость и равноправие в отношениях с Советским Союзом, полностью самостоятельные внешнеполитические акции, особая позиция в Варшавском договоре, СЭВе и т. п.) проявятся, но, видимо, в меньшей степени, в области внешней политики.

Разумеется, в Чехословакии есть силы, которые хотели бы пойти значительно дальше и шаг за шагом вернуть страну к дофевральским порядкам. Однако этим силам противостоят такие решающие объективные и субъективные факторы, как прочность социалистических отношений в социально-экономической сфере, взаимосвязи ЧССР с другими социалистическими странами, просоциалистические настроения широких масс. Несмотря на значительное ослабление механизмов, позволяющих партии воздействовать на ход социальных процессов, она продолжает в целом контролировать положение, обеспечивает нормальное функционирование экономических и политических структур.

Всякое прогнозирование такого рода политических процессов имеет гипотетический характер. Однако представляется, что в нынешних условиях «югославо-румынская» гипотеза гораздо вероятнее, чем гипотеза о реставрации капитализма.

Следовательно, действительное значение применения «крайних мер» в настоящее время будет заключаться в предотвращении дальнейшей эволюции Чехословакии по «югославо-румынскому» пути. Именно так, если судить по уже наметившимся оценкам нашей политики, будут восприняты «крайние меры» значительной частью коммунистических партий и мировым общественным мнением в целом. В таком же плане поэтому следует оценить возможные плюсы и минусы использования «крайних мер».

П л ю с ы

1. Подтверждение Советским Союзом решимости сохранить сложившееся соотношение сил и отстаивать свои интересы как великой державы.

2. Возможность на какой-то, может быть, длительный срок оказывать эффективное воздействие на характер внутреннего развития и внешней политики ЧССР.

3. Укрепление существующего положения в ГДР, Польше и Болгарии, торможение процессов, аналогичных чехословацким, в этих странах, в их коммунистических партиях.

М и н у с ы

1. Советско-чехословацкие отношения: появление на неопределенно длительное время скрытого, но тем не менее действенного фактора, расшатывающего основу дружественных отношений между ЧССР и СССР; дополнительные (и значительные) расходы на поддержание нового чехословацкого руководства.