Команду «полный вперёд» Александр Иванович отдал за несколько секунд до того, как этот режим начал имитировать прибор ГПД номер пять. Сразу последовала команда на смену курса – минус двадцать градусов. Как только манёвр поворота был выполнен, прозвучал приказ на погружение до пятисот метров. Подводная лодка набирала ход и уходила на глубину.

Командир радиотехнической боевой части докладывал, что враг массированно применил средства гидроакустического противодействия, вследствие чего авианосная группировка более не распознавалась как отдельные корабли, а превратилась в один большой источник шума. Даже два корабля, что выдвинулись вперёд, теперь не определялись в общем звуковолновом хаосе. Искусственные помехи затрудняли и обнаружение торпед, которые наверняка были запущены кораблями в район ракетной атаки «Кота». Главная антенна подлодки, в дискретах сорок пять и шестьдесят герц всё ещё улавливала шум двух субмарин врага, двигавшихся навстречу ей, и несколько других целей впереди, в широком секторе по курсу.

Лосев немного был удивлён тем, что американцы применили массированное гидроакустическое противодействие с таким опозданием. Он мог лишь предположить, что они увлеклись, желая немедленно обнаружить дерзко атаковавшую их подлодку и уничтожить её. Кроме того, как это не раз подмечалось, они слишком высокомерно относились к возможностям флота России, недооценивая его. Если бы ими была выставлена такая защита сразу же, как только обнаружили первую пущенную «Котом» торпеду, то у второй и последующих торпед не было бы ни единого шанса – у американцев некоторое техническое преимущество в средствах обнаружения и противодействия.

У российского флота огромный дефицит противоторпедного оружия и приборов ГПД нового поколения. На надводных кораблях России имеются пусковые установки с противоторпедами разработки конца прошлого века, малоэффективные и ненадёжные против современных самоходных снарядов, а на подводных лодках они начали появляться лишь недавно. На борту «Кота» противоторпед не было, потому что российские снаряды, как и многие зарубежные, имеют калибр порядка трёхсот сорока миллиметров, а пусковые установки подлодки располагались лишь в носовой части и были большего калибра. Размещение переходных приспособлений, да и самих снарядов, повлекло бы сокращение прочего арсенала, а иные способы предполагали слишком серьёзные переделки. Новые проекты подводных лодок уже предусматривают использование противоторпед, но такие корабли в составе флота можно на пальцах пересчитать.

Только-только появились у подводников более-менее «умные» и сравнительно качественные шумоимитаторы, но системы акустических помех и имитации на основе малогабаритных аппаратов уступают разработкам европейских и американских инженеров, в первую очередь мощностью, длительностью работы, функциональной адаптивностью программного обеспечения. Лосев изучал материалы по американским, итальянским, французским средствам защиты кораблей и мог сделать вывод, что российский флот отставал в этой сфере.

И вот началась война. «Кот» запустил пять крупнокалиберных шумоимитаторов, больше двух десятков малогабаритных приборов ГПД – и теперь ощущался недостаток средств обороны. Ударное оружие на борту для решения серьёзных задач ещё оставалось, но чтобы уйти от контратаки врага требовалось больше средств противоторпедной защиты, гидроакустического и радиоэлектронного противодействия. А так… так получается, что экипаж русской подлодки может эффективно атаковать врага, но это почти наверняка будет стоить ему жизни.