– Тепло, сухо, и мухи не кусают. Красота!

– Да, я бы здесь не прочь отдохнуть недельку-другую. Командир, может, и вправду, задержимся? Хоть землю под ногами, наконец, почувствовать…

– Можно и отдохнуть. Выставим охрану и радиолокационное дежурство, чтобы врасплох не застали. А то получится, как в сказке про Машу и медведей.

Дмитрий Николаевич пошёл вверх по ступеням к выходу.

– Ты здесь ещё осмотрись, а я на лодку. Будем швартоваться. Потом посовещаемся и решим, что дальше делать.

Морозный воздух обжёг лёгкие. Снег на солнце вспыхнул и ослепил глаза. Командир прикрыл их ладонью и увидел протоптанную тропу в обход избы и направился к берегу.

На причале всё было предусмотрено с немецкой пунктуальностью, и, пришвартовавшись, экипаж «Дмитрия Новгородского» перебросил с берега длинный стальной трап. Моряки высыпали на бетонный настил, затем, потянулись гуськом к коттеджу и штабу. Главный механик Валентиныч, всё ещё прихрамывая после ранения, зашёл в помещение склада и в восхищении замер.

– Обалдеть! – только и смог он выговорить. – Сколько тут всего.

– Вот и я о том же, – поддакнул командир. – Ты ещё мастерскую внизу не видел.

Валентиныч посмотрел на ряды торпед и огорченно заметил:

– Жаль, столько добра пропадает. А у нас торпед осталось – по пальцам можно пересчитать.

– Да, надо с минёрами посоветоваться. Может, эти нам подойдут?

Дмитрий Николаевич оглянулся в поисках командира БЧ-3.

– Саша, подойди, взгляни!

Капитан-лейтенант Сачук оторвался от созерцания причала и подошёл к командиру. Не скрывая восхищения, он потрогал серую сигару и произнёс:

– Ух, ты! Я про такие в институте читал. Это классика всех торпед!

– А в наши торпедные аппараты они влезут? – поинтересовался Дмитрий Николаевич.

– Влезть-то влезут. Калибр пятьсот тридцать три миллиметра – мировой стандарт. Но у них система запуска и управления совсем иная, чем у нас. Да и короче они, чем наши.

– Ты толком скажи: можем мы ими пользоваться или нет?

– Товарищ командир, нужно посмотреть, какие у них разъёмы, как работают стартовые импульсы.

– Саша, не морочь мне голову. Неужели у тебя поднимется рука оставить всё это добро, когда у нас торпед почти не осталось? Ну разберись ты в этих импульсах и разъёмах! Если самому мозгов не хватает, возьми в помощь Максима, но нам нужны эти торпеды!

Командир БЧ-3 виновато кивнул и, окинув взглядом переполненные стеллажи, согласился:

– Да, нам бы их надолго хватило!

– Вот видишь! Ты уже начинаешь соображать. И перегрузить их к нам на лодку с помощью крана не так сложно.

Дмитрий Николаевич, довольный, что сумел озадачить главного минёра, остановился у ящиков с продуктами.

– Жаль, начпрода нет. Он бы здесь от счастья сознание потерял. И не думал бы, те разъёмы или не те!

Он вспомнил Мишу Хомина и помрачнел. Затем, выйдя во двор, посмотрел на зияющее чёрной дырой выбитое окно в избе и подумал, что нужно убрать погибших немцев с глаз долой. Матросы заглядывали внутрь и отбегали со вставшими дыбом волосами. В отсутствие замполита за моральным состоянием экипажа должен следить командир. Дмитрий Николаевич обернулся к штурману:

– Как ты там говорил? Армейский принцип? Кто сделал, тот и убирает?

– Да-да, командир. Я попозже…

На коротком совещании решили так: всё, что может пригодиться, перетащить на лодку. Что не нужно – сжечь или взорвать, чтобы не осталось немцам. Да и саму базу следовало уничтожить. Но прежде всего нужно было несколько дней отдохнуть. Они были в море уже четвёртый месяц, и дать морякам перевести дух было просто необходимо.

– Но! – назидательно поднял вверх палец командир. – Вахту наблюдения установить круглосуточную. Ночевать на лодке. Дальше домов по острову не расползаться!.