Когда она зашла на посадку, до ее ушей долетели резкие, гневные голоса.

– Аспект! – кричал один голос. Алекстраза сразу же его узнала, он принадлежал Аригосу – прямолинейному и энергичному члену синего рода, сыну Малигоса и его любимой супруги Сарагосы. Аригос открыто встал на сторону своего отца во время войны Нексуса, твердо и беспрекословно поддерживая его. Похоже, он до сих пор оставался ярым защитником Малигоса. – Красный род и кучка магов, которые даже не были драконами, решили, что они должны сразить Аспекта! А их и так всего лишь пять… даже четыре, если не считать Смертокрыла Разрушителя. Как вы могли пойти против своего собственного народа? На кого вы нападете дальше? На кроткую Изеру? На храброго Ноздорму? Если хоть кто-то здесь и должен нести ответственность, так это Алекстраза. Похоже, так называемая Хранительница Жизни безо всяких угрызений совести готова нести смерть, когда ей это нужно.

Пока Аригос говорил, несколько драконов подняли головы, молча глядя на то, как к ним приближается только что упомянутая Хранительница Жизни. Алекстраза изящно приземлилась рядом с молодым драконом и спокойно произнесла:

– Моя обязанность – защищать священный дар жизни. Решение Малигоса и его последующие действия поставили всякую жизнь под угрозу. Я скорблю по твоему отцу, Аригос. Мне было больно принять решение убить его. Но его деяния наносили вред слишком многим существам, и он мог уничтожить весь мир.

Аригос быстро сделал шаг назад, затем прищурился и поднял свою громадную синюю голову.

– Я очень долго все обдумывал. Даже учитывая то, что мы теперь знаем, я до сих пор не могу сказать, что мой отец развязал войну из дурных побуждений. Использование, а точнее неуместное использование и злоупотребление магией действительно вызывало сильное беспокойство. Возможно, отец и правда поступил опрометчиво. Но если ты была не согласна с его действиями, наверняка можно было найти другие способы борьбы с ним!

– Ты сам это сказал: Малигос был Аспектом, – возразила Алекстраза. – Кроме того, он больше не мог прикрываться безумием, чтобы хоть как-то оправдать свои поступки. Если ты так сильно волновался за его жизнь, Аригос, тебе следовало помочь нам найти способы сдержать его.

– Хранительница Жизни, – раздался молодой мужской голос. Он звучал спокойно, в противовес взволнованной речи Аригоса. Еще один синий дракон выступил вперед. Он почтительно, но не покорно склонил голову. – В то время Аригос делал то, что считал правильным. Так же поступили многие другие члены синего рода. Я уверен, что Аригос не меньше, чем все остальные, хочет двигаться вперед, восстановить свой род и принять обязанности, о которых мы все должны помнить, – проговорил Калесгос.

Алекстраза с удовлетворением отметила, что Калесгос присутствовал на собрании. Ее возлюбленный очень хорошо относился к этому молодому синему дракону и считал, что тот часто говорит разумные вещи. Алекстраза подумала, что он уже начал это делать.

– Я сам могу говорить за себя! – прорычал Аригос, бросая в сторону Калесгоса раздраженный взгляд.

Многие синие драконы считали, что они подвергаются гонениям и преследованию со стороны других родов. По мнению Алекстразы, Аригос был еще более заносчивым, чем большинство драконов его рода. Она подозревала, что это происходило из-за личной истории молодого синего дракона, которому часто приходилось зависеть от других родов. Алекстраза в который раз испытала чувство горечи от утраты родной сестры Аригоса – Киригосы. Ее возлюбленный погиб, а сама она пропала перед самым завершением войны. Все пришли к печальному, но крайне вероятному выводу, что молодая драконица из синего рода, беременная своими первыми яйцами, пала в бою. Она никогда не боялась выступать против Аригоса и даже встала на сторону тех немногих синих драконов, которые пошли против Малигоса. Поэтому еще трагичнее эту ситуацию делало то, что Киригоса, вероятнее всего, была убита членом собственного рода.