Даже ты не лучший… Улыбка, в том, что это правда…

Friday evening. Какой же ты!!! Все уговаривай, подлащивайся, мур-р-рлыкай, прогибай прелести, а может, мне… Набираю, набираю, глупая. Подумаешь, возвел, три гудка и прочь. И трубку быстро снял.

Скоро вечер, впереди выходные, намаялась пирамиды возводить одна. Бегу, замираю, снова спринт. А ты? Что у тебя? У меня? Отгадай. Давай, давай, не ленись. Да, игривое, да, бываю. Сеть грязная, но позволяет откопать при желании, сравнить, додумать, надумать, перевернуть мысли вверх тормашками. Свайплю по экрану с фото твоим, ласкаю подушечками. Тише, тише… Прошу, не смолкай, задремала от уюта звуков фона слов. Алло-о, алло-о, отчего вакуум? Слушаешь меня? Ненадолго разбалуемся, приезжай. Невинные краснеют мочки, воспринимая бархатом шепота звука сплетенья букв! Не вспугнула настойчивостью? Ты же знаешь, пошлость и величие – это мое. Unreal, милый. Заглядывай, прошу, сегодня, откладывай лишних, это же Я. Ко мне, ко мне вечерком, погамим, выцарапала специально для бурого медведя, сама впервые возьму в руки. Разбросала салона препати записи, девочки порядок внешний навели, они умеют с внешним. Еще из итальянского, держат коренные, заказала на выбор изысканных пару блюд, захочешь caviar черной, для тебя. Вина одиннадцатого. Превратимся ненадолго в фуди.

Пропс, пропс, не задержался, как обычно, на часов пару, снимай пальто, располагайся, не останавливай губ танец, прошу, говори любимое. Все как люблю, притален, галстука расслабь узел, лишнее напряжение. Хочу меня снова принцессой. Фантазии мои – они такие громкие, граничат с первобытным вожделением. Тише, изи, изи, сперва вина попробуем. Мне так нравится, когда говоришь… Расскажи, а как там? Я тоже, так люблю своенравный океан. Кстати, скачала твои Dreams и Камю в аэропорту, прочла, не зря потратила две чашки эспрессо. Стараюсь следовать твоим пересказам Станиславского: «Каждый день, в который вы не пополнили своего образования хотя бы маленьким, но новым для вас куском знания… считайте бесплодно и невозвратно для себя погибшим», умница Я у тебя. Кстати, умудрилась поспать под строки чуть, как же хорошо ощущать тебя, пусть даже тогда на… Соскучилась, поэтому и… Посмотри, и свечи ко двору, оплавлены до основания, похожи чуть мы. Чуть тепла, избалованы красоты переливов Моцарта, почти до дна, но необыкновенно царственны и теплы на глоток. Пошазамим мелодии, развлечемся глупостями взрослыми. Так нравится, когда чувствую тебя каждой клеточкой, мр-р-р.

Проснулась, сметая постель, слегка нечесана, бутыль виски не до конца полна, остатки сыра, снеди разной. Что это было? Левая рука по привычке на ощупь, на наличие тепла, лед белоснежной простыни, невинна и чиста, и тишина. Тягучие шторы уберегли покой, полуденные куранты лениво, с потерянной надеждой разбудить, распускают звуки колоколов, bob’s your uncle.

Осень, осень холодная, плюсами за тридцать замордовала совсем. У всех, у всех уже, вон сколько всего…

Все тише, тихие восклики, все пустее и пустее емкость с виноградно-розовым…

Стоп, стоп, стоп… Спать, спать, спать… Спряталась в норку вежливости, со своими черными бусинками, влажными, выглядываю изредка. Трусь прелестями с подружками схожими в тесноте шерсткой, перекидываемся в четыре утра, страшно, но так покойно среди корешков. Ой, а за стеклом падает звезда, можно загадаю желание о тебе? Пожалуйста, побалуй меня шоколадом швейцарским со щедрым шампанским, потешь меня для социалочек. Глазки-бусинки волнуются, инопланетными сферами вращаются, словно камеры на триста шестьдесят, но страшно приятно за дверцами, из каморочки, из только своих чуланчиков… Так привычнее, безопаснее, с чашечкой кофе… Глупости, но такие завораживающие… Вот и прочие травоядные потянулись, без жажды к бордовому, приближаются украдкой к косулей стаду степных, другие прижимаясь к зелени деревьев, густозаселенных коалами шумными. Каждому свое, а у меня с утра теплые арома кофейные. Словно на замедленной подобные к подобным, травинки, лепестки, со стебельками пережевывая, хорошо, если не спугнут и примут. Волнуется океаном разнообразие цветов радуги, звуков фауны. Великолепны избранные, из красной вписанные, под законом общественности, запретом на истребление. Но кто внутри ночи запретит обитателям? Ты же знаешь, я с тобою не такая, как с лишними. С лиан бесцветные, вьющиеся, поскрипывая новой чешуей не сводят каменных шепчут, гипнотизируя: «Жить не спеши, обвивая кольцами». Чуть мощнее, чуть крупнее хищники бродят неторопливой поступью, временно все дозволено, на всякий случай, прижавшись, стригут кисточками. Напряжены мускулистые конечности, доли секунды, для старта резкого. Убежать нет сил, сорваны с вокзала приходяще-уходящих электричек тени, привычка. Мимолетные минуты нарисованы их из прогибов, спинок вверх, спинок вниз. Совсем увлеклась наблюдениями постановок шоу. Ты же знаешь, я с тобою не такая, как с лишними. Рада тебе, молчу, молчу, скоро улетаю, а ты?