Когда Бог раздавал в войска дисциплину, авиация была на полетах. В Военно-воздушных силах Советского Союза дисциплины и сухого закона не было никогда.

В различные системы самолетов в виде охлаждающей и прочих технических жидкостей заливался технический (но пригодный для употребления) спирт, который потом сливался, списывался и, конечно же, выпивался. Спирт, слитый с каждого самолета, делился в разных долях заму по ИАС, комэске, летчику, старшему технику и технику. Так вот, технику в неделю доставалась примерно одна двадцатилитровая канистра спирта. Спирт меняли на что угодно, как во все времена натурального обмена. И конечно же пили. Беспощадно, безжалостно, беззаветно.

Один такой технарь проживал в общаге, в одной комнате с товарищами, ежедневно напивался, на автопилоте заходил в комнату и замертво падал на пол. Утром поправлял здоровье спиртом и уходил на службу, естественно, причиняя своим поведением некоторые неудобства соседям по комнате. И это несмотря на пункт 43 УВС ВС СССР, гласящий, что военнослужащие обязаны постоянно служить примером высокой культуры, скромности и выдержанности, строго соблюдать требования коммунистической морали.

Соседи же по комнате, наоборот, требования Устава внутренней службы знали и как предписывается, решили: «Дорожа войсковым товариществом помочь товарищу словом и делом, удержать от недостойных поступков».

Решили удержать и начали со слов, наш герой слов не воспринял, оставалось одно – делом.

Долго ждать не пришлось, в этот же вечер главный герой по уже замыленному сценарию тихо вошел в дверь, шагнул за порог и упал.

Помощь «делом» пришла быстро. Открыли банку кабачковой икры и высыпали ее содержимое в штаны технарю, в том самом месте, где спина теряет свое благородное название.

Утром товарищи с замиранием сердца смотрели на результаты своей «помощи». Герой, проснувшись, почувствовал нечто неладное, с робкой надеждой сунул руку в штаны. Тактильные ощущения пальцев подтвердили самые худшие ожидания.

Молча встав и уйдя стираться, через некоторое время, как ни в чем не бывало, вернулся, «поправился» спиртом и ушел. Вечером было все как всегда.

Других способов товарищи придумать не смогли…

Фамилии есть разные, и все своими корнями уходят в далекое прошлое, имея каждая свою историю. История фамилии прапорщика Голубых мне не известна, но зато известна история с его фамилией.

Штаб нашей части располагался за 10 км от места дислокации самой части, личный состав от штаба до военного городка перемещался на автобусе и вахтовой машине, а связь между частью и штабом была только по рации.

Так вот, прапорщик Голубых собираясь поехать в часть для контроля элементов распорядка дня, чтобы не остаться голодным дал по рации указание:

– Передайте дежурному по столовой, чтобы он оставил ужин для Голубых.

Солдатик, сидевший по ту сторону рации без задней мысли уточнил:

– А сколько их?

Уж сколько историй и анекдотов рассказано о студентах, об их бесшабашности и разгильдяйстве, о том как преподаватель в качестве последнего шанса спрашивает про цвет учебника, а студент думает: «Вот гад валит». Но не только у студентов бывают такие трудные ситуации.

Для тех кто не в курсе (да, для вас мои не служившие друзья). Априори вся армейская служба – это боевая учеба. Офицеры учат солдат, старшие офицеры учат младших офицеров, по специально разработанным программам подготовки, в специальные учебные дни. При этом ведутся журналы успеваемости, куда записываются результаты учебы. Совсем как в школе или университете. Существуют два периода обучения – зимний и летний (совсем как полугодия в школе или семестры в универе) которые заканчиваются контрольной комплексной проверкой (сессией). Эта комплексная контрольная проверка включает в себя зачеты по различным предметам боевой подготовки (дисциплинам) и практические занятия. В это же время производятся испытания для повышения (подтверждения) классной квалификации. Одним словом все как в жизни.