Капитан ожидал положительных откликов о его шутке из круга военных, но никто даже не осмелился поднять головы, не то что улыбнуться. Сорокин уже с досадой посмотрел на окружающих его подчинённых и, подойдя снова к столу и склонившись над картой, медленно и размеренно, уже без ярой злости и раздражённости, проговорил: «Так всё же, кто?». Но Артём был непреклонен. Он стоял молча, даже не шевелясь. Он как будто вовсе и не слушал капитана. Сложно было назвать его в тот момент живым человеком, ведь несмотря на свою постоянную прыткость и вспыльчивость, он был тих, как мышь, как вода, как камень. «Ладно», произнёс капитан Сорокин, снова отойдя от стола. «Товарищу Артёму видимо хочется поработать, больно он устал, видите ли, от повседневной солдатской рутины. Что ж, в таком случае товарищ Артём отправляется сию же секунду в каморку уборщика, говорит старику, что лично капитаном крепости ему назначен выходной ровно 3 дня, а на протяжении этих самых трёх дней, сам Артём будет исполнять тяжёлый труд уборщика, то есть: убирать конюшни, начисто вытирать пыль в моей комнате, подметать в казармах, выкидывать мусор, оставшийся после приёма пищи солдатами и так далее. Товарищ Артём, вам ясна ваша задача? Работаем!». Только капитан закончил говорить, Артём мигом выскочил из Цитадели и, облегчённо вздохнув всей грудью, направился к старику Фридриху, который стал уборщиком в Варшавской крепости, после пленения его в Восточной Пруссии во время Российского Наступления 1914 года.

– Что касается вас, господа, – продолжил невозмутимо капитан, – у меня есть план по обороне Варшавской крепости. Взгляните сюда, – капитан указал пальцем на ворота крепости, обозначенные на карте под цифрой 1, – в 15 метрах от ворот будет располагаться 59-ая пехотная дивизия. Она займёт фланги в лесу, вон там (указал пальцем на два леса справа и слева от дороги, скрывавшихся за холмами, небольшое количество войск останется на центральной дороге. Когда кайзеровская армия начнёт наступление на крепость, прикажем центральной группе войск отступить внутрь и встретится с 1, 2, 3 и 4 полками 77-ой пехотной дивизии, однако не станем запирать ворота. Когда немцы подойдут как можно ближе, уже укомплектованная центральная группа начнёт контрнаступление из крепости (мост через крепостной ров был настолько широким, что на нём возможно было вести боевые действия), а оставшиеся полки 59-ой пехотной дивизии, ранее уже занявшие фланговые позиции, начнут наступление слева и справа, с целью окружения большого количества немецких войск и уничтожения их полностью. Дальше начнём контрнаступление по всему фронту и оттесним немцев от Варшавы. Дорога широкая, так что нашим войскам будет, где развернуться. По расчетам Петроградского центра командования немцы должны начать наступление примерно через день. У нас будет время подготовиться и осуществить наш план. Лейтенант Астапов!

– Да, господин капитан, – выкрикнул лейтенант, резко подняв голову.

– Вам поручено командование над 59-ой пехотной дивизией. Младший лейтенант Шубаев!

– Слушаю!

– Вы будете командовать действиями 77-ой дивизии. Ну а вы, господа сержанты и старшины, будете координировать отдельные полки, составляющие 77-ую и 59-ую дивизии. Вот список, в котором ясно прописано, кому какой полк будет подконтролен. Сержант Соколов, возьмите и повесьте в сержантской казарме. Всем задача ясна?

– Да, господин капитан! – хором крикнули все присутствующие офицеры и члены старшего рядового состава.

– Свободны.

Солдаты разошлись. Лейтенант Астапов отправился в свою личную комнату, недавно выделенную ему в крепости. Он был офицером, а в свободное время писал стихи. Вот и сейчас он сел за стол, взял карандаш и стал усердно раздумывать над следующими строчками своего нового стихотворения «Мир».