Регулировщик немедленно потребовал права, а «лоб» презрительно оглядел «дэу», выплюнул прямо на капот комок жвачки, громко выругался и забрал права из рук милиционера. Не глядя, сунул в карман и сказал лениво-небрежным тоном:

– Ну ты тут сам разбирайся, а я покатил дальше. Поглядим, чего она там наделала, и выставим счет.

– Постойте! – придя в себя, слабо возмутилась Ирина.

– А пошла ты… – походя, как собаке, бросил «лоб» и ушел к своему джипу. Через минуту его уже не было.

– Но вы же все видели? – гневно обратилась Ирина к регулировщику. – Они же сами в мою машину въехали! Этот «мерседес»…

– Так, ты мне тут права не качай, – тоже почему-то на «ты» бросил ей регулировщик, глядя так, будто ненароком едва не наступил ногой на лягушку, – я тебя за нарушение наказывать не стану.

– Но какое нарушение?!

– А кто по тротуару ехал, я?

– Но ведь…

– Слушай, не морочь мне голову, вали отсюда. Тебе позвонят, а дальше сама разбирайся. Мне с начальством ссориться совершенно ни к чему.

– Но у меня муж… – начала было заводиться Ирина.

– Вот и кати к своему мужу. Пусть он лучше бабки готовит. Я полагаю, на пару «кусков» ты нынче залетела. Зелененьких, разумеется! А впрочем, как еще хозяин того «мерина» посмотрит. Свободна!

И, небрежно отмахнувшись от нее жезлом, он отправился к перекрестку. Точнее, к светофору – помогать, блин…

Ирина оглядела свою машину, которая, кстати, даже как-то и не очень пострадала. Ну если не считать вмятины на правой дверце и словно соскобленной ножом краски на правом переднем крыле. Но ведь это не она, это ее ударили! Где же справедливость?! Куда смотрел тот же мент? Ах, он смотрел в рот охране своего начальства, спорить с которым и тем самым создавать себе сложности вовсе не собирался!

– Если все, что ты рассказываешь, правда… – начал Турецкий.

– Ты мне не веришь?! – вспыхнула Ирина.

– Подожди. Не перебивай, дай мне закончить. – Турецкий поморщился. – Я ни в чем не сомневаюсь, даже в том, что только ненормальный станет кататься по тротуару перед «Гута-банком». Помнишь, Славка, мы уже однажды брали за жопу тех деятелей? В девяностом, если не ошибаюсь…

– В девяносто восьмом. Перед дефолтом.

– Вот-вот. А если в том «мерине» был кто-то из них, то права, выданные мадам по фамилии Турецкая, – это просто подарок. Ты хоть номер-то запомнила?

– А то!

Ирина уже стала что-то понимать, хотя у нее в голове никак не укладывалась версия, будто ее нарушением воспользовались специально. Случайность? Но кому это в принципе нужно? И когда был тот дефолт? Что же касается номерного знака, то она, видимо, машинально запомнила его после удара.

– Там была буква «а» и цифры – ноль восемьдесят два. А потом снова «а» и еще какая-то – «б», «в»… не помню.

Турецкий с Грязновым быстро переглянулись и дружно усмехнулись. Они сразу поняли, что номерочек-то, получается, из правительственной «конюшни».

– Вы чего? – насторожилась Ирина.

– Не обращай внимания, дальше давай. А у джипа какой?

– А вот у него я почему-то не запомнила. Хотя он остановился практически рядом… Что-то с «очком» связано… А, нет, это в сумме сложилось двадцать один. Помнишь, мы все играли одно время? Считали цифры на автомобильных номерах, чтоб в сумме «очко» выходило? Ну вроде везения на дороге… Ой, дай я сейчас вспомню! Точно, было «очко». Потому что две последние цифры – семь и восемь. Значит, две первые должны дать в сумме шесть. Точно – четыре и два! И сам номер синего цвета. Вспомнила-таки! Наверное, где-то там, в подсознании, само отложилось.

– Марка джипа? – спросил Грязнов.

– Ну здоровый! Тоже мерседесовский. Как вагон. Черный, квадратный.