В поход отправился обоз.

В ларцах со сладостями вместе

меха, кораллы, жемчуг вёз

Илюша Муромец невесте.

На жениха едва взглянув,

та кочевряжиться не стала,

в объятья милого порхнув,

богатыря поцеловала.

Как ни противился отец,

дочурка всё же настояла,

тот согласился, наконец,

и Настя Муромцевой стала.

Всё, слава Богу, обошлось:

жестокой бойни не случилось.

На свадьбе – так уж повелось -

всё лукоморье веселилось.

Рекой шампанское лилось,

за блюдом блюдо подносилось,

чтоб слаще елось и пилось.

со стульев – «Горько!..»: – доносилось.

На грудь как следует приняв.

от чувств папаша прослезился

и, уговорам дочки вняв.

от лукоморья отступился.

Вернулась в чащу благодать:

Русалка гладью вышивает,

и, впавши в лирику, опять

Учёный Кот стихи читает;

Горыныч к шляпам прикупил

три стильных галстука в полоски,

салон визажный посетил

и сделал модные причёски;

тряхнув увесистой мошной[3],

к великой радости Гусейна

открыл кафешку Водяной

неподалёку от бассейна;

Лешак в науке преуспел:

сумел привить редиску к луку, -

Кощей на это поглядел

и тоже вдарился в науку.

К экспериментам интерес

залогом стал их дружбой крепкой, -

друзья, вскопав под грядки лес,

морковку скрещивают с репкой;

и у Кикиморы цветы

народ охотно покупает,

та всех бесплатно, с доброты,

малинкой сладкой угощает;

под сенью ивовых ветвей,

как только вечер наступает,

поёт романсы Соловей,

ему Ворона подпевает;

Яга снаряд убойный свой, -

вняв опасеньям Берендея, -

метлу с головкой боевой

хранит в подвале у Кощея;

богатыри и Черномор

днём на песочке загорают,

а как стемнеется, в дозор

по лукоморью выступают.

Довольны все, и Берендей

за лукоморие спокоен:

перековавшийся злодей

стал уважения достоин:

бесплатно школьникам раздал

пеналы, ластики и ранцы,

из Мариинки приму взял

преподавать детишкам танцы,

пока от Насти внука ждал

построил детский сад у дуба,

Вороне Вещей денег дал

на три титановые зуба.

Когда не хочешь воевать,

решенье мирное найдётся,

и кепарями закидать

Вам Чудо-юдо не придётся.

На Хавроньин день рожденья

собрались друзья, подружки, -

в превосходном настроеньи

пребывала наша Хрюшка:

платье шёлковое, мини,

макияж и украшенья…

Важный Гусь – супруг Гусыни -

онемел от восхищенья.

Сервированный со вкусом,

весь в букетах роз душистых,

стол ломился от закусок

и заморских вин игристых.

Юбиляршу поздравляли,

ей подарочки дарили,

лета многие желали

и Хавроньюшку хвалили.

Раскудахталась наседка:

«Кулинарка, хлопотунья, -

не фигура, а конфетка! -

и плясунья, и певунья!»

Ей подкрякивали утки:

«Превосходная хозяйка,

без работы ни минутки,

и характер: просто зайка!»

С аппетитом гости ели,

с наслажденьем выпивали,

под гармошку песни пели

и в «бутылочку» играли.

Так отплясывали польку:

аж паркетины трещали;

дам мадерой – и не только! -

кавалеры угощали.

Сизый Селезень Индюшке

предлагал отведать торта

и нашёптывал на ушко:

«С червячками – это что-то!..»

Муж Козы пошёл резвиться:

комплименты рассыпая,

приставал ко всем девицам,

им проходу не давая,

лез к Корове целоваться,

обнимать её принялся;

а Бурёнка… ну бодаться,

чтобы душный отвязался.

В хлам коктейлями опившись,

стал Хавронью здравить тостом,

да запутался и, сбившись,

обозвал сарделькой толстой.

Осознав оплошность эту.

чтоб исправить положенье,

на французскую диету

сесть озвучил предложенье.

Уничтожив гостя взглядом,

именинница взбесилась,

на Козла, – а он был рядом, -

пышным торсом навалилась.

Завязалась потасовка:

ваза с фруктами упала,

а тушёная морковка

в правый глаз Козлу попала.

Взвыл Козёл: «Ты, что, сдурела?

Напряги остаток мысли.

Чем «сарделька» так задела?

Я же… в самом лучшем смысле».

Хрюша репкой поперхнулась:

«Значит, я ещё и дура?!» -

и от гнева всколыхнулась