Раздавшийся звонок на урок заставил класс заметно активизироваться и не обращая ни на кого внимания, словно не было ничего такого, ребята устроили у дверей кабинета самую настоящую давку: с криками, оторванными бантами и пуговицами. И лишь одна Иванова, тихонечко всхлипывая, принялась спешно поправлять свою беленькую, накрахмаленную мамой блузочку.

– Чего они от тебя хотели? – доставая телефон, спросила Ксения. – Боже мой, уже два часа дня!

– Ну чего они могут хотеть? – и Наташа Иванова, застёгивая куртку, возмущённо бросила взгляд в сторону кучкующихся неподалёку парней. – Лифчик хотели мне расстегнуть…

– Зачем? – не поняла Ксения.

– Как это зачем? Груди посмотреть…

– О, Господи! Что они там не видели? Да и какие у нас с тобой груди то? – и бросив взгляд на одноклассницу, Ксения запнулась, понимая что сказала совсем не то. Груди у Ивановой были как раз очень даже ничего.

– Да причём здесь размер? – усмехнулась Наташа, видя растерянность Ксении. – Они знают к кому лезть. Не полезут же они к Кузнецовой, которая плаванием с первого класса занимается. Ты на плечи её посмотри. И на руки. То то же. И к Арефьевой не полезут: у неё старший брат боксом занимается. А я то что? Ни брата, ни отца. Мать квартиру сейчас снимает на Покровке, вот и школу пришлось менять. Уже третья за два года. Вроде и города того кот наплакал, но с одного конца города в другой в школу не наездишься особо. Да и с последней школой мягко говоря не повезло: вернее не повезло скорее с классом. Попался мальчик проблемный и всё… Не скажешь что хулиган. Скорее идиот. Не было от него житья никому. Впрочем, да ну его! И вообще, мне домой пора, а я тут с тобой разлогольствую. Всё, пока пока!

Не успев толком понять: а что это было, Ксения осталась в гордом одиночестве. Солнце лениво выглянуло из-за туч, решив видимо что в марте уже пора хоть иногда радовать людей своей теплотой и нежностью. Противно загудела голова и вспомнив недобрым словом того, кто дёрнул её за волосы, она искренне позавидовала Светке Арефьевой; у неё брат есть. И ещё старший. И ещё боксёр. А она, Ксения, одна. Ни брата, ни сёстры. Да и отец, определённо, не тот человек которого в школе бояться будут. Или, хотя бы, уважать. Что, впрочем, одно и тоже. Это только с первого взгляда кажется что такие как Петухов дурачки. Они превосходно знают на кого можно наехать, кого можно обидеть, а кого лучше не трогать вообще. Вот она, Ксения, относилась к категории" таких лучше не трогать». Что что, а постоять за себя она могла. Но, расслабляться при этом никак нельзя. Стоит только расслабиться как обязательно получишь линейкой по голове или ещё чего похлеще. Ей бы немного веса и роста… Везёт же некоторым: ничего не делают, а фигура ух! Яблонского возьми. Пришёл в школу, отучился и домой. И всё остальное его мало волнует. Его никто не трогает и он никуда не лезет. Попробуй тронь такого, без зубов останешься. Один рост чего стоит. Хотя и его пиджак и мелом вымазывали, и портфель прятали… Но по сравнению с другими пакостями, это такая мелочь!

– Мам, привет! – и закрыв за собой входную дверь, Ксения лишь потом сообразила что конец месяца и мать, как это обычно бывает, сводила в это время какие-то там балансы или что-то вроде этого. А отец… У него вообще такой график, что редко дома застанешь в бодром состоянии: или спит, или на работе. Третьего почти не дано. Впрочем, это не самый худший вариант. Иногда полезно и одной дома побыть. Не давиться же в общаге в крохотной комнатушке как тётя Люда с Нестерова. Как они там впятером ютятся? Ужас… Вздохнув от искреннего сожаления к семье тётки, Ксения сбросила с себя туфли, подошла к зеркалу и принялась разглядывать себя: девочка как девочка, не хуже других. Груди, конечно, не как у Ивановой, но всё остальное даже получше будет. Она и выше её, и волосы длиннее и губы покрасивее. Вот если бы груди побольше… Мигом сняв куртку и свитер, она осталась в одном лифчике. Если бы не та же Иванова, никогда бы не подумала что мальчикам нравятся смотреть на груди девочек. Покачав головой от того что многого не понимает, Ксения, спустя мгновения, осталась полностью обнажённой. Вид собственного голого тела не дал никаких новых ощущений: тело как тело. Даже наоборот, стало как-то некомфортно, и наспех одевшись, вздохнула с облегчением: так то получше. Забросив рюкзак в угол своей комнаты, она принялась напевать песню про" маршрутку». У них в городе, кстати, маршрутка под номером" один» ходит. И ходит через весь город. И она ездила в ней не раз. Только вот как в песне, за руку её никто не держал. Любовь – это не транспорт, по расписанию не приходит. Да и вообще, есть ли она? Любовь. Вспомнив, что не вымыла с улицы руки, неспешно направилась в ванну. Вид лежавших в тазике для белья чёрных чулков заставил застыть на месте. До сей поры мать их старательно прятала, а тут бросила на самом видном месте. Ну как не воспользоваться таким шансом? Волнение моментально пробежалось по телу приятным ручейком и схватив чулки, Ксения чуть ли не бегом направилась к себе в комнату, где первым делом присела на кровать. Одежда тут же разлетелась по комнате, словно листья клёна по осени, и взяв первый чулок она ловко натянула его на свою левую ногу. Резинка плотно облепила бедро и от новых, невиданных доселе ощущений, закружилась голова. Мурашки лихим галопом промчались по спине, остановившись на правой ноге. Содрогнувшись от переизбытка чувств, она надела второй чулок, встала, и не сдержавшись, вышла в коридор, к зеркалу. Да, чулки и колготки – это две большие разницы. Отражение в зеркале на этот раз не оставило равнодушной: лёгкое возбуждение на лихом коне промчалось по телу и инстинктивно, Ксения дотронулась до своих нижних губок правой рукой, но вовремя опомнившись что это всё ей ни к чему, убрала руку назад и спешно стянула чулки. И чего это она в самом деле? Да и мать может в любое время придти. Одевшись, Ксения занесла чулки назад и вновь вернулась в свою комнату, после чего с видимым облегчением плюхнулась на любимый старенький диван. Как же сложно всё… У них в классе про секс никто и не говорил никогда: словно такого слова в мире не существует. Хотя же вот водили к гинекологу недавно всех девочек с их класса и выяснилось что некоторые девочки уже и не девочки как бы. Эти некоторые были не кто иные как сладкая парочка: Браун и Глембоцкая. Шороха тогда они навели немало, но дальше слухов и непонятных разговоров, дело не дошло. Не у каждой папа депутат и в мэрии работает. Может, у них спросить? Задумавшись, Ксения пришла к выводу что быть в чулках очень волнительно и ей это нравится. Надо купить свои. Правда, для этого надо деньжат поднасобирать. Вспомнив что буквально на днях бабушка Лена обещала за каждую пятерку платить, она заметно активизировалась. Блин, сколько то она обещала за" отлично»? Поднявшись с дивана, она извлекла из недр рюкзака дневник. Пролистав его от корки до корки, Ксения заметно погрустнела: да уж. Других вариантов для заработка пока как-то не наблюдалось и вздохнув, она бросила взгляд на полку с учебниками. Нет, ну как это всё осилить? А ещё и химия блин… Кому она вообще надо, эта химия?