Возможно, она боялась оказаться недостойной своих мучений…

Память – это ничто иное, как творческая свобода, когда позволительно что-то и пропустить… Но переживается всё вновь… Много отпущенного времени жизни явно потрачено не на то…

Слышу крик из души Марины Цветаевой "Бог, не суди! Ты не был женщиной на Земле!"…

Подруга спросила Женю, как она всё выдерживает.

– Живу постоянно в сценарии.

Желание найти спасительную соломинку, подогреваемое свойственной ей энергии, привело к Митте.

Рисунок 4. Я, Александр Митта, Зоя Кудря и Геннадий Иванов

Так она погрузилась в новую для себя область, где сильные стороны оказались вредны и бесполезны. И, как ни странно, всё, что акцентировалось при обучении было уже учтено в ее истории. Хорошо, что вовремя остановилась. Кинопроизводство так работает, что фильм может по разным причинам внести болезненные коррективы. К тому же нынешняя развлекательная тенденция не оставляет шансов для чего-то вдумчивого. Следуя мудрому совету Жорж Брака о том, что всегда надо иметь две идеи – одна поглотит другую, Женя отважилась для начала на книгу. Ну, а свою роль в кино она бы без оглядки отдала Алле Сигаловой, интуитивно чувствуя совпадение многих потоков внутренних сил.

Страхи прошлого остаются внутри, словно в чужой жизни. А на смену приходит отсутствие интереса к чему бы то ни было, включая собственную смерть… "Книга и жизнь – стихотворение и то, что его вызвало, – какие несоизмеримые величины! " – говорила Марина Цветаева, пережившая все тяготы любви и разочарования. Но для исцеления человек должен разорвать прежний сценарий судьбы…

Начало сценария, где сразу должно быть всё очерчено, чтобы потом расшифровать или завуалировать, было бы таким. Мужской монастырь Шао Линь в Китае. Благо, все кадры можно взять из хроники. Женя с мужем в комплексе храмов. Он спешно ринулся в туалет. Время идет, она уже беспокоится, объясняет смотрительнице мужской части заведения, что-то про пожилого больного человека, та отвечает, что давно ушел. Его нигде нет. Случайный служитель видел его, оживленно болтающим по мобильному. Потом он, как ни в чем не бывало, появляется в павильоне, где можно погадать на папирусах со специальными древними устройствами. Переводчица краснеет-бледнеет в ужасе от Жениной линии жизни. Тигр. Она должна перешагнуть гору… Будет невыносимо тяжело и сложно. И всё же, несмотря ни на что, справится, успокаивает… будет всё в порядке.

А, может, первые кадры совпадут с началом книги, тут уж на усмотрение сценариста и режиссера.

И, вот, теперь бездна неутихающей боли заиграла огоньками минувшего, а Бог при этом подмигивает, следуя лёгкой манере Уэльбека пояснять совпадения.

Хочу отдать бумаге вспышки врезавшихся в память прошлых лет. Но…любить и простить не одно и тоже. Любовь и страсть перенесут всё, но они не переносят друг друга… Остается…снять грим желаний.

Софья Ковалевская, первая женщина, профессор-математик в Европе, вытерпела не только эгоизм мужского сообщества, но и тяготы любви. "Собаки не могут быть так несчастны, как люди, и, особенно, как женщины. При очень сильном страдании я, как шведка, молчу, и тогда никто не может заметить, что я нахожусь в отчаянии". Она стремилась научно объяснить перипетии в жизни. Суть сводилась к тому, что как малое изменение условий в дифференциальном уравнении может существенно изменить его решения, так и малые отклонения от жизненного курса приводят к смене судьбы. В канву ее жизни внесла свои коррективы внезапно вспыхнувшая любовь.