Мы уселись за один из свободных столов, большинство которых к тому времени уже заняли посетители. Длинный зал насквозь пронизывало открытое место, предназначенное под танцы, у стены расположились музыканты. Из инструментов я узнала что-то похожее на гусли размером с гитару, маленькие барабаны, свирель.

Пела девушка в ярко-голубом длинном платье с рукавами клеш. Такие, выходит, тут тоже носят. Но в зале все девчонки были в сарафанах или длинных юбках, только иногда встречался кто-то в форме АТМа. Белка, естественно, одна из них. И волосы у нее, как каждый день, туго стянуты в низкий хвост.

– Что будем пить? – перекрикивая шум, спросил Коловрат – единственный среди нас мужчина.

Девчонки заказали медовичку, а я компот. Не хотела в первый же вечер потерять голову.

– Ты так не расслабишься, не отдохнешь! – покачала головой Белка. – Хотя даже не знаю, что лучше на седмице – напиться вусмерть, чтобы ничего не видеть, или трезвой терпеть.

– Ничего, я пока так, привыкаю.

Закуски как таковой не было, какие-то жаренные с чесноком кусочки черного хлеба да шарики из соленого теста с начинкой из лука и масла. Музыка, танцы и выпивка. Вполне себе обычное дело. Правда, тут не существовало наркотиков, которыми у нас некоторые баловались (не я, клянусь!), ну или я просто еще о них не знала.

Выждав хорошенько, чтобы девчонки расслабились, я прикинула, к кому пристать с расспросами. Выходит, только к Белке. Она умная и скажет правду. Лелька не одна, значит, Коловрат будет подслушивать, а Соня так верещит, что вздумай она что переспросить, услышит весь зал.

Однозначно Белка.

Теперь придвинемся поближе, чтобы орать пришлось не так сильно. Ага. Белка видит мои поползновения, наклоняется… хмурится. Потом щелкает пальцами.

И вокруг образуется тишина.

– Это что? – вроде тихо, но люди как веселились, так и продолжают. Открывают рты и ничего не слышно. И музыканты играют без звука.

– Колпак это тихушный. Без него тут не поговоришь. Ты что-то хотела?

– Да. Я хотела спросить – тут все студенты собрались? Все до единого?

Белка пожала плечами.

– Все, думаю. Традиция. Ну разве что больные не пришли или кто по делу уехал, им простительно. Остальным нет.

Придется довольствоваться тем, что имеем, и надеяться, что моего суженого обстоятельства не вынудили пропустить эту самую седмицу. Не верится прямо… неужели он в этом самом помещении, так близко от меня?

Однако к делу.

– Белка, ты можешь показать мне Милада Крапку?

Она без вопросов завертела головой.

– Вон тот, стол буквой П, волосы светлые ежиком.

Сердце тут же стукнуло. Нет, ну какой из него компас, не даст даже найти, раньше времени срабатывает!

Милад наклонился к сидящему рядом парню, и они оба смеялись. У него было узкое лицо, широкие губы, и, в общем, он выглядел добродушно. Но…

– Какого он роста?

– Что?

– Он высокий?

– Ну, – Белка прикинула. – Чуть выше тебя.

– На сколько?

Кто знает, что, по ее мнению, значит «чуть».

– На ладонь.

Я скисла. Нет, не он. Слишком низкий.

– Слушай… а покажи мне Лада Острованского.

Белка промолчала, потом брезгливо сжала губы.

– Зачем тебе?

– Потом объясню. Он высокий?

– Да.

Что-то не жаждет она мне его показывать, и голос ледяной. В чем дело?

– Белка! Это очень важно.

Даже не представляю, что делать, если, к примеру, Лад окажется моим суженым, а одна из моих нынешних подруг будет его ненавидеть. Или, что еще хуже, будет в него влюблена. Тогда у меня не станет подруги. Вот бесовские козни!

– Вот он. Блондин.

И что же там, в той стороне? В кругу молодых людей сидел он. Тот самый молодой человек, который улыбался мне на улице, когда я споткнулась.