– Ну, как. Просто будем вместе и всё. Всегда будем рядом.

– Как брат с сестрой?

У Александра удивлённо изогнулись брови. Ему не хотелось, чтобы Лиля была ему как сестра. Он любил её не как сестру.

Задав вопрос, Лиля пытливо посмотрела на Александра.

– Ну, хорошо! – сказала она неожиданно. – Я хочу поехать с тобой в Куйбышев, но жить мы будем с тобой пока только как брат с сестрой.

– Как это понимать?

– Ну, как? – Лиля смутилась. – Мы будем вместе, но жить, не будем.

– Интересное выражение! Мы будем вместе, но жить, не будем! А что мы будем делать?

– Ну, будем вместе, но будем только ночевать, как брат с сестрой.

Александр понимал, о чём думает Лиля, но делал вид, что до него не доходит смысл её загадочных предложений. Он был согласен на все её условия, лишь бы она была рядом. И он видел, что она не против его предложения.

– А что скажут твои родители, когда узнают, что мы с тобой поедем вместе в Куйбышев? – спросила она. – У тебя строгая мама. Что она подумает?

– Ничего она не подумает, – ответил уверенно Александр. – Рано или поздно, всё равно мы с тобой должны поехать в Куйбышев вместе. Я думаю, что это время пришло. Мои родители поймут нас. А вот как к этому отнесутся твои родственники?

– Они не будут против этого. Я знаю. Вот только с институтом нужно будет решить вопрос моего перевода в Куйбышевский строительный институт.

Перед ними, вдруг, неожиданно возникло много проблем, о которых они раньше не думали. Всё оказывалось не таким уж простым, как это виделось раньше. Решение нужно было принимать серьёзное, и отношение к этому решению было соответствующим. И они обоюдно приняли такое решение.

Ехать в Куйбышев они наметили через неделю. Это было начало августа. А пока, всё свободное время Александр с Лилией проводили вместе, не разлучаясь ни на минуту с утра и до поздней ночи. Со своей работы Лиля уволилась. Она серьёзно и решительно готовилась к отъезду. Вот только с институтом она не знала, как поступить.

– Приедем в Куйбышев, там решим этот вопрос, – думала она.

Ни родители Александра, ни родственники Лилии не высказывали возражений против их совместного отъезда в Куйбышев.

Евдокия Ефремовна даже перестала тревожиться, если Александр до поздней ночи не возвращался домой. Она не удивилась бы, если бы он пришёл домой даже утром.

– Видимо, пришло время, – говорила Евдокия Ефремовна мужу, – когда наш сын решил навсегда соединить свою жизнь с жизнью Лилии.

– Молодой он ещё для этого, – отвечал ей в ответ Иван Андреевич. – О совместной жизни нужно думать, когда сам твёрдо на ногах стоишь. А он, что? Ещё толком нигде не работал. Профессии не имеет. Да, и сейчас, тоже не работает.

– Ты, всегда, всё сводишь к одному и тому же, – резко оборвала мужа Евдокия Ефремовна. – Для тебя главное, чтобы, что ни происходило бы, лишь бы тебя не касалось!

– Для меня главное, чтобы наш сын, наконец, начал обеспечивать сам себя. А вместо этого, он ещё и жениться собрался. Это в девятнадцать-то лет!

– Ты о чём говоришь? Никто жениться не собирается. Наш сын и Лиля любят друг друга и хотят быть рядом. Я в этом не вижу ничего дурного. Скажи лучше, что ты мечтаешь о том, чтобы Шура, как можно быстрее устроился на работу. Ты ведь об этом мечтаешь? Тебе надоело содержать его? Тебе наплевать на его учёбу и дальнейшее будущее нашего сына?

Евдокия Ефремовна, как всегда, готова была продолжать защищать поступки сына, но Иван Андреевич, видя бесперспективность своих доводов, и, зная характер жены, перестал пререкаться с ней и перевёл разговор на другую тему.

– Когда они уезжают? – спросил он.