Её мать, моя бабушка, Екатерина Гавриловна, была изумительно хорошим и, я бы сказал, интеллигентным человеком, хотя в академическом смысле дальше церковно-приходской школы не пошла. Я никогда не слышал от неё ни одного грубого слова, не говоря уже о матерных ругательствах. Она всю жизнь провела в крестьянских трудах. Заработала от государства пенсию, хорошую, но слишком маленькую, ажно 18 рублей в месяц. Впрочем, о русском государстве вообще говорить противно.

Дед мой, Иван Яковлевич, гораздо меньше был расположен к крестьянскому труду. Революцию 17-го года он застал в Москве, работая на заводе Гужона. На демонстрации ходил, хотя потом положительно об этом не отзывался. Потом работал на железной дороге, исполняя мелкие должности, иногда уезжал проводником далеко. Я хорошо понимаю его эту тягу к перемене мест, я тоже такой. Может это у нас от моего прадеда моряка, погибшего в Русско-Японскую войну?

Дед проработал до самой смерти. Его труды при начислении пенсии были оценены почти в два раза дороже бабушкиных, в тридцать целковых.

Мать в семье была младшим ребенком. На два года старше неё был дядя Саша. В 41-м году, в Туле, он окончил курсы младших лейтенантов, вместе с Василием Афанасьевичем, моим двоюродным дядей. Когда немцы подошли к Туле, они вместе ушли на фронт, дядя Саша провоевал всего несколько дней. Немецкая пуля раздробила ему кисть правой руки. После госпиталя его направили на Тульский оружейный завод, где он и проработал всю оставшуюся жизнь сменным мастером.

Дяде Васе повезло больше (или не повезло?) он дошел до Берлина.

Каждое девятое мая патетически говорят, что нет в России семьи, не потерявшей кого-либо в войну. Есть. Не смотря на то, что все мои родственники, жившие в тот период, так или иначе, участвовали в войне; например, мать с бабушкой и дедом были в оккупации, и через их деревню дважды прошел фронт, никто из них не погиб. Брат отца Михаил Васильевич всю войну прошел батальонным разведчиком, а дядя Вася взводным командиром в пехоте. Это для тех, кто понимает.

Самым пострадавшим в войну был один из двоюродных дядьев. Он перегонял Студебеккеры и однажды заснул за рулем, за что получил пять лет лагерей.

И всё-таки самым пострадавшим я считаю не его, а дядю Колю.

Был дядя Коля еще более старшим братом матери. Говорят, до войны он был самым веселым парнем на деревне, от девок отбоя не было. Я его помню уже совсем другим. Утром он, согнувшись, затягиваясь из кулачка маленькой папироской, уходил на работу, вечером так же согнувшись, почти никого не замечая, и не здороваясь ни с кем, шел домой. Вечером изредка выходил из своей комнаты в сени покурить. А всё вона! Сейчас наивные или корыстные люди изображают историю советского периода с добренькими такими, милыми диссидентами и злыми, гадкими сотрудниками НКВД – КГБ. Среди тех и других были разные, и хорошие и плохие, неизвестно, кто лучше.

Дядя Коля служил в войсках НКВД с 1939 по 1949 год.

Да, он стоял в заградотрядах, он участвовал в выселении чеченцев и т. п. Но представьте себе ситуацию:

В военкомате полуголый призывник предстает перед комиссией, председатель ему говорит:

– Поздравляю, товарищ! Для прохождения службы вы направляетесь в войска НКВД. Это большая честь, туда направляют только лучших из лучших.

А призывник отвечает:

– Вы знаете… не хочется мне в этих войсках служить…

Мог он так ответить? Никогда в жизни! Он мог ответить только так:

– Служу трудовому народу! – иначе, вместо службы он уехал бы в лагеря по 58-й статье минимум на те же десять лет.

А он в 1940 воевал на финской войне, потом три года на фронте против немцев. Для тех, кто не владеет проблемой, скажу, что эти самые войска НКВД не только стояли в заградотрядах, но и сами участвовали в боях и, в случае чего, немцы их в плен не брали, а расстреливали на месте. Для немцев они были все равно, что для наших эсесовцы. После Чечни их часть перебросили в западную Украину добивать бендеровцев, а потом в Прибалтику против лесных братьев. Представляете? война давно кончилась, а они прочесывают леса, где из-за каждого дерева, в любой момент может грохнуть автоматная очередь и поминай как звали.