– Это окончательный ответ?

– Другого ты от меня не получишь.

– И что мне прикажешь делать? – недовольно пробормотал Александр, кинув взгляд, на мух, облепивших кекс в мусорной корзине, находившийся по ту сторону рабочего стола.

– Подавать официальное прошение. – разумно ответил Земцов

– И ждать пару месяцев, пока его рассмотрят?

– Вижу процедура тебе уже знакома – ухмыльнулся Максим.

– Хватит Макс! Мне нужны папки сейчас.

– Мне тоже много чего нужно, но я же не прихожу к тебе и не капаю на мозги – он вздохнул, оторвавшись от монитора и уставился на собеседника.

– Это последний раз, когда я тебя о чем-то прошу. Сделай мне одолжение и больше я не появлюсь здесь – произнес Маслов четко взвешивая каждое слово.

– Санек, я бы очень хотел тебе помочь, сам знаешь, но документы по Мучителю это старье их не оцифровывали еще, а выносить дела запрещают. Я даже на дом не могу брать папки по открытым расследованиям, а ты тут со своим поросшим мхом маньяком окопался. Надо оно тебе?!

– Есть вероятность, что в тюрьме сидит невиновный, – едва слышно пробормотал Александр

– Какого черта! – в изумлении выпалил Максим. – Что за сомнения? То есть почему?

– Не знаю, – он откашлялся и продолжил, – Что-то не складывается и для того, чтобы понять что именно, нужно прочитать дело.

– На это я не куплюсь и если быть до конца честным, как только станет известно, что ты хочешь порыться в самом громком расследовании нашего города, тебе никакое прошение не одобрят.

– Ну и хер с тобой и с твоим паршивым повышением! – крикнул Александр, пытаясь быть умеренно громким. Ему не хотелось, чтобы сотрудники за стенами кабинета обратили внимание на него, когда тот покинет кабинет. Он встал со стула и сделав два больших глотка пива, подошел вплотную к Максиму, который старался смотреть на экран компьютера и бросил почти полную банку в плетеную мусорную корзину с черным, мусорным пакетом внутри. Банка плюхнулась на дно издав глухой, металлический звон. Обескураженный произошедшим Максим, кинул взгляд в корзину с разливающейся, пенистой жидкостью внутри, которая толчками выливалась на ружу, образуя оранжевую лужицу на линолеуме.

– Черт! Ну какого хрена ты творишь придурок! – он нагнулся, чтобы приподнять банку, его пальцы промокли, рукав рубашки был в пене. – Чтоб тебя! – приговаривал он, не скрывая гнева, но когда обернулся, увидел лишь закрывавшуюся дверь кабинета.

Покинув кабинет Земцова, Александр без тени огорчения положил в карман заломинированный пропуск, размером с ладонь, и вышел из полицейского участка. Ему и до разговора с бывшим напарником было ясно, что помощи от него в расследовании ждать не стоит и необходимо собственными силами добыть материалы закрытого дела. Многие люди обращавшиеся к нему, не из числа обманутых жен и мужей, к тому времени успевали побывать в полиции. Разочаровавшись в амебных следователях, способных запутаться в собственных ногах, те тратили последние сбережения, дабы нанять Александра. Его поиски не всегда приносили положительный результат, оправдывая надежды нанимателей, но Маслов в отличие от слуг закона, искал пропавших до тех пор пока позволяли обстоятельства.

Потому не особо стараясь оправдать свои действия он решился добыть документы по делу в обход официальной процедуры, здраво рассудив, что в получении бумаг ему будет однозначно отказано. Все связанное с убийствами девушек находилось в отделе закрытых дел, на минус первом этаже полицейского участка, недалеко от склада, откуда по слухам постоянно пропадали улики из неактивных дел.

"Стало быть место не слишком хорошо охраняется", отметил для себя Маслов.