И все же пропасть в сомнениях я все же мог. Линет хорошо объяснила теорию Крали. Но в моей голове все равно не укладывалось, как река может настолько меняться в течение года. Ее полноводность осенью была почти что нулевой. Левероп говорил, что может унести, утянуть на дно – но по большому счету глубина реки не превышала больше трех метров, если почти посреди реки я умудрился найти камень, на который смог встать ногами так, чтобы голова была выше уровня воды.

Тот же мординец говорил про плоскодонки. Хорошо, я бы согласился с ним, ведь наверно лодки с широким плоским дном меньше садятся в воду. Но они же и менее устойчивы, что при таком бурном течении небезопасно. А когда воды больше? Например, в начале лета?

Но и это не последняя проблема. Спуск кораблей по течению вниз допустим. А подняться вверх невозможно. Нируда была бы прекрасным каналом для судоходства, потому что она почти не имеет уклона, а слабое течение можно легко преодолеть силой ветра. Откуда я это знал, откуда вытащил эти мысли в своих рассуждениях – я точно не был уверен. Вероятно, какие-то знания у меня остались, несмотря кажущуюся потерю памяти.

Быть может, что-то вспомнится, если я и в нужное место попаду? Но пока что были только сомнения и ничего больше. А раздумья заставили время в пути пролететь и вовсе незаметно.

– Тяжелый топор куда лучше, чем полуторный меч! – спорил Анарей. – Но для него нужен навык.

– И для легкого оружия тоже навык нужен. Подлезть, разрезать. И что же тогда? Втроем на одного нападать? – отвечал ему Левероп.

Я решил не мешать, продолжив демонстрировать нарочно, что я будто бы еду в своих мыслях. Интересно было узнать, чем кончится их спор.

– Для того и надо изучать тактику боя тем или иным оружием. Беда в том, что желания и характер человека очень сильно отличаются. Ты же служивый человек, понимаешь, насколько важно подчиняться приказам.

– Был бы здесь Конральд, он бы с тобой не согласился, – заявил Левероп, и тут Анарея перекосило:

– И не думай приплетать его сюда! – почти что закричал капитан. – Этот человек как раз тот, кто может насаждать подобные вредные мысли! Что любой может махать чем угодно и как угодно, лишь бы научиться махать и не более. Но нет, нет и еще раз нет. Вот, посмотри на Бавлера.

– Зачем на меня смотреть? – оживился я, услышав собственное имя.

– А, правитель, ты снова с нами, – без тени насмешки выдохнул капитан. – Видишь ли, в чем дело, последние минут пятнадцать Левероп пытается доказать мне, что если долго учить, то можно любого человека сделать универсальным бойцом с любым видом оружия.

– Именно, – поддакнул Левероп. – потому что навык действия он же… запоминается. Рука сама тянется к мечу, к его рукояти там, где она находится. Если она выше была, а потом ты сменил оружие, то не сразу схватишься за меч.

– И это проблема! – закричал Анарей. – Представь только себе, что у тебя в подчинении будет тридцать человек, которые сменили полуторный меч на одинарный, короткий!

– Звучит интригующе, – заявил мординец.

– Думаю, что если они дружно схватят воздух вместо рукоятки – меньшая проблема, – вставил я.

– Именно! – продолжал капитан. Его лицо начинало краснеть. – Именно, о боги! Человек, привыкший махать мечом полуторным, не сможет сразу же махать одинарным с тем же успехом. Его не будет тянуть оружие, а ноги его будут стоять так, чтобы сохранить устойчивость. При этом меч короче, а это значит, что такого солдата легко победит любой соперник, понимающий в военном деле хоть что-нибудь!

– Но тот, кто тренировался давно с коротким мечом, потом с длинным, – гнул свою линию Левероп, – он же все равно помнит, что и как делать.