Фелида взяла меня за руку.

– Бавлер, стой ровно. Не знала, что ты такой неженкой обделался.

– И ничего я не обделался, – все тем же тоном проговорил я. – Но куда деть полторы тысячи страждущих… я не понимаю.

– Реестр, списки. У тебя же была тетрадка, куда ты ее дел?

– У нас до сих пор даже мельницы нет, – еще тише проговорил я.

– Мельница – мелочи, – Фелида потрясла меня, заставляя приходить в себя. – Как ты думаешь, неужели одна мельница прокормит твои тысячи ртов? Ее что есть, что нет! А тебе пора действовать! Иначе время уйдет.

– И почему мне кажется, что вы опять знаете больше моего! – сдерживать эмоции было невероятно сложно, но именно в эти моменты ощущалось желание надавать всем работы, чтобы не хватало времени создавать мне проблемы, а были только возможности их решать.

– Потому что тебе, Бавлер, надо поговорить с людьми, – Фелида осторожно тронула меня за плечо. – Так же, как ты говорил со своими людьми.

– Речь, опять… – на меня нахлынула усталость.

Но нет, речь была нужна. Для всех. И беженцев. И солдат. Происходящее в палатке Миолина заставило меня задуматься над тем, что нам все же предстоит расширение на север. Если на юге нет прямой угрозы, то теперь вместо того, чтобы бежать от северных атак – пока что потенциальных, ведь непосредственных сражений между Рассветом и прочими государствами не было, если не считать стычек за Валем, – стоит двигаться непосредственно на север, сжирая территории и лишая врагов возможностей подмять под себя новые земли.

Я посмотрел на Игнаца, Фелиппена и Фелиду. Смотрели на меня все с беспокойством. Фелиппен явно только что потерял влияние. Игнац переживал, что его ждут непонятные изменения и невнятное будущее. Фелида… я так и не понял пока что изменения в ее жизни, но точно знал – без хорошей структуры мне будет тяжело.

– Я могу помочь? – предложил свои услуги Фелиппен. – У меня хорошая грамотность.

– Словом Бавлер владеет получше всех нас, – вступилась за меня Фелида. – Его речи…

Я не любил, чтобы меня хвалили заранее. Нехорошие предчувствия охватили меня, но речь надо было произнести. Перед всеми.

Но на речь меня не хватило. Только подтвердить людям новости, которые тем, кто не услышал со второго раза, разнесли их соседи и друзья – вот и все, что я смог сделать. Но вместе с тем я сообщил, что каждый, кто хочет переселиться с этих земель, считает себя неподготовленным или думает, что находится в опасности, может это сделать – двери Рассвета открыты.

Чтобы выступить перед людьми, мне пришлось найти телегу с ящиками, чтобы забраться повыше. Так удалось увидеть сотни голов, ручьи из людей, которые стекались к палатке Миолина. И происходящее меня взволновало настолько сильно, что длинную речь толкнуть так и не получилось.

Я постоянно отвлекался на подсчет, прикидывая, сколько же на самом деле людей здесь находится! Параллельно с этим пытался планировать, но лишь сбивался. Речь же, хоть и была короткой, прозвучала емко, без запинок и вероятно лишь по этой причине в конце редкие возгласы одобрения слились в единый гул.

– Неплохо, – Фелида оценила мое выступление, стоило мне слезть с телеги. – Не лучшая твоя речь, но тоже ничего.

– Срочно надо в Рассвет, – коротко ответил я. – По пути захватим Кирота, пошлем за Латоном и Кролом. Нужен Совет. Столько людей я один не смогу распределить.

– Ты ведь еще не знаешь, кто пойдет за тобой, – Фелида точно играла на моих чувствах к Рассвету. – И нечего ноздри раздувать! Успокойся. Мы все сделаем!

«Мы» прозвучало как-то непривычно. Но я отправился в обратную дорогу, прихватив с собой Кирота, который в Бережке занимался тем, что прописывал в собственную тетрадь какие-то столбцы цифр.