Но Зоя поехать, конечно, очень хотела. У неё проснулась какая-то странная ностальгия. Да, там она ничего хорошего не видела в жизни. Но зато, большая часть этой самой жизни прошла на той, недружелюбной планете и ей очень хотелось ещё разок на неё взглянуть. Если бы не ребёнок, он бы не смог её уговорить остаться.

Фур, как будто почувствовав что-то, с раннего утра ревел и метался в трюме. Что там было внутри, во что он этот самый трюм превратил и насколько загадил, даже страшно было подумать. Но сейчас представлялся шанс от него избавиться и Ваня этот шанс не собирался упускать.

Вскоре пришёл и Папаша.

– Раз уж мы туда летим, то я обещал Оливеру, что мы забросим его людей к реактору. Так что, задержимся самую малость. Но, именно малость. Я предупредил, что долго мы ждать не можем. У нас там почти тысяча человек на низком старте дожидается.

– Тысяча? – сказал Ваня и присвистнул, – не многовато?

– Нет, не многовато. Во-первых, не все полетят, но большинство, человек семьсот. Остальные продолжат работать в лагере. Во-вторых, нам нужно управиться за один заход. А по твоим рассказам, я понял, что там брошенная военная база. Не знаю, сколько кораблей мы сможем поднять, и сможем ли хоть один, но наверняка там и без этого есть чем поживиться. И техника, и оборудование да хотя бы просто инструменты. А может быть и оружие найдётся. Ты же не всё там обследовал?

– Да вообще почти ничего не обследовал, – сказал Ваня, – не до того было. Думал, как бы выбраться побыстрее. И то, успел и крейсер угнать и оглядеться. Так что да, что взять там найдётся, но вот подробно я не лазил, конечно, по ангарам и складам.

– О, а вон и Оливер со своими, – указал Папаша на выдвигающуюся от города процессию. Кроме прочего, там было два трактора и два грузовика. И людей человек под сто.

– Я так понимаю, нужно трап грузового трюма опускать, – почесал в затылке Ваня.

– Нужно, – кивнул Папаша, – ты только не перепутай, не открой тот, где зверюга твоя сидит.

– Не, – улыбнулся Ваня, – не перепутаю!

Когда процессия приблизилась, крейсер уже был готов принимать пассажиров. Они вереницей начали обтекать его сбоку, потому что трап оказался с противоположной стороны.

– Ты сам-то едешь? – спросил Папаша.

– Конечно! – сказал Оливер, – как же без меня! Разве я пропущу такое развлечение. Да и на военном крейсере, когда ещё полетаешь!

– Только вот прогулка будет, мягко говоря, не долгой, – сказал Ваня, – взлёт и тут же посадка.

– Лучше чем ничего, – улыбнулся Оливер.

– Я не подумал, а ведь ты с крейсером-то расстаёшься, – сказал Папаша Ване, – не жалко?

– Ну, пока не расстаюсь! Отвезу вас туда и обратно. А потом да, придётся попрощаться. Но не жалко, у меня же свой кораблик остаётся. Более компактный и уютный, – сказал Ваня.

– И с золотой хозяйкой, – подмигнул ему Оливер.

– Да, – пожал плечами Ваня, – золотой цвет она очень уважает. И предыдущая хозяйка этого судна тоже любила. Вот ей всё это и перешло. Там золотых вещей подавляющее количество.

– Да у нас в городе её все «Золотцем» называют. За глаза, правда, – сказал Оливер.

– Правда? – удивился Ваня, – а я и не знал.

– Это не обидно. И по тому, что любит так одеваться, да и потому, что характер у неё и в самом деле золотой. Все её любят, – сказал Оливер, – и то, что она этих странных существ обхаживает и заботится о них, как о близких родственниках, тоже в её пользу работает. Добрая значит.

– Да? И этого тоже не знал… нет, я не удивлён, она, правда, золотце. Но не думал, что и среди других людей у неё такая же репутация! Стоит ей сказать? – спросил Ваня.

– Не знаю, – сказал Оливер, – а может она и знает уже? Может, кто рассказал?