– Я? – произносим с дружком Романа одновременно.

– Да что с неё взять?

– Ну, не скажи, – теперь уже Градский тянет ко мне свои лапы, по которым я, не раздумывая, ударяю.

– Кыш! – шиплю дикой кошкой, чем только ещё больше веселю парней.

От собственного бессилия становится не по себе, и кажется, что через миг меня уже закинут в багажник и увезут в неизвестном направлении, но к счастью, открывается калитка и на улице показывается отец.

– Что здесь происходит? – басит он, а у меня из груди непроизвольно вырывается вздох облегчения.

Я же уже приготовилась Богу душу отдать, не зная, чего ждать от этих городских пижонов. Быть может для репутации Градского моя выходка оказалась смертельной? Я же понятия не имею, по каким законам живут эти папенькины сыночки.

Если смотреть со стороны, то мне они кажутся какими-то инопланетянами. Помимо дорогой одежды и прочих цацок от них за версту несёт самоуверенностью. Будто это не простые парни, а хозяева жизни.

Причём, судя по всему, и моей тоже.

– Тааак, – отец окидывает взглядом парней и спрашивает: – квартиранты?

– Да. Один. Квартирант, – произносит Градский, заставляя мою челюсть упасть на землю.

– Сенюшка, ключи принеси от бабушкиного дома, молодой человек временно поживёт в нём. Антон говорил, что вы согласны в качестве оплаты подработать… – говорит папа Градскому, но окончание фразы я не слышу, потому что под ошарашенный взгляд Романа скрываюсь за калиткой и мчусь в дом.

Оказавшись в своей комнате, вынимаю из шкатулки ключи, но обратно возвращаться не спешу. Пытаюсь переварить происходящее.

Что за подстава от сводного?

И главное, самому Антону неужели не стрёмно? Ведь он Градскому заявил, что не знает меня.

Оставив верхний рабочий халат в ванной, выхожу из дома в сарафане. Нет, я не из-за мажоров о своём внешнем виде задумалась, просто…

Просто, мне так комфортнее.

Во дворе встречаю отца. Интересно, а может, парни уже уехали, и не придётся мне соседствовать с этим нахалом?

Это было бы идеально, потому что не видеться с Градским не получится. Хата бабушки хоть и старая, но она дорога мне, как память, и я не позволю какому-то мажору навести там свои порядки. Тем более, этому мажору. А значит, теперь я буду вынуждена контролировать всё лично и пересекаться с Романом весь ближайший месяц.

А так не хочется…

– Дочь, отдай ключи этому лохматому, – отец машет в сторону ворот, и я понимаю, что никуда парни не уехали.

Неохотно плетусь к калитке, открываю бесшумно, насколько это возможно и даже получаю фору секунд в десять, чтобы рассмотреть мажоров и не быть при этом пойманной с поличным.

А папа дал очень чёткое определение Градскому, у парня и правда стрижка далека от идеальной. Волосы взлохмачены и небрежно уложены на одну сторону. И кажется, что он просто забыл дорогу в парикмахерскую, но что-то мне подсказывается, что это не так. При всей общей небрежности его волосы выглядят довольно стильно, впрочем, как и всё остальное.

– Кхм, – прокашливаюсь, привлекая внимание парней, которые до этого стояли ко мне спиной и рассматривали улицу. – Вот, – протягиваю связку с ключами перед собой, чтобы не было необходимости подходить к парням слишком близко.

– Так это получается, ты и есть Сенька? – грубиян Градский явно не знает, что такое вежливость.

– Для тебя я не Сенька, а Есения, – огрызаюсь дерзко и крепко сжимаю ключи, опустив при этом руку. Просто так не отдам, пусть нормально попросит.

– Так, лады Град, мне пора возвращаться, – дружок Романа ударяет его по ладони, они обнимаются на прощание и хлопают друг друга по спине. – Ты же без бабок? Помнишь уговор?