– Послушайте, как вас там? – пренебрежительно пощёлкала я пальцами и заметила, как напряглась спина у Ребусова.

Ну, конечно. Он называл мне имя этого князька недобитого. Но это не повод ездить перед ним на заднице и поклоны нижайше бить. Если уж на то пошло, официально нас никто не представлял, и сам он имя своё назвать не удосужился.

– Игорь Евгеньевич, – не повёл и бровью миллиардер. – Можно просто Игорь.

– Тут видите ли, в чём дело… Для меня вы можете быть просто Игорь, а для Зефи… то есть Жени – Игорь Евгеньевич. Как бы я в ответе за облико морале этой девушки, а поэтому пусть уж лучше она Антона сопровождает.

Спина Ребусова даже вширь раздалась. Кажется, он проникся. То-то же, герой. Цени. Тебе достался цветочек. Воздушно-неземное создание. Лика её Зефиркой прозвала не просто так. А я чуть не проболталась, как последняя сплетница на лавочке. Рот бы мне зашить.

– А вы, значит, мне подходите? – снова обдало горячим дыханием шею.

– На этот вечер – я вся ваша, – ответила честно. – В рамках выставки, естественно, – уточнила важные для меня детали. – Ни на что не претендую, на продолжение отношений не рассчитываю. Собираюсь провести хорошо время, оттенить своей красотой ваше неземное величие и только.

– Не надорвётесь? – плещется в его глазах вежливое превосходство.

– Я не берусь за заведомо провальные дела. Всегда знаю, сколько может вынести мой боливар…

– А в случае чего – у вас есть зонт и нужный ветер, который унесёт вас в безопасное место. Я понял, Мэри Поппинс, вам нет нужды именно сейчас надевать белый воротничок и кружевные манжеты. Из меня хоть и песок сыплется, но ум ещё не отшибло. В детство ещё не впал, в няне не нуждаюсь, в моралях и наставлениях – тоже.

Эк его задело-то. Но не всё ж по шёрстке гладить. Бывает, и против кто-то осмелится. Мне лично труда не составит. Благоговения не чувствую, миллиарды его мне ни в одно место ни впёрлись. Я самодостаточная и уверенная в себе женщина, а он – всего лишь мужчина, пусть и поцелованный денежным мешком.

– Так, может, взаимовыгодно расстанемся? – предлагаю вкрадчиво, заглядывая в его серо-синие глаза.

– А это как? – недовольно щурится он.

– Ну, вы проведёте меня на выставку, а дальше – каждый сам по себе. Мальчики – направо, девочки – налево.

– Категорически не согласен! – подаёт голос Ребусов. Ну, с этим всё понятно. Он настроен пообщаться с девушкой. Хоть немного. Хвост распустить, рассказать о своей гениальности, заработках, перспективах.

– Обычно мужчины ходят налево, – не говорит ни «да», ни «нет» просто Игорь.

Махровый шовинист. Нашёл же к чему прицепиться.

– Хорошо, – покладисто соглашаюсь я. – Мы направо, вы налево. Как скажете. Но на выставке.

– А что у вас за такой нездоровый интерес к выставке? Вы кто, смею спросить?

И смотрит так подозрительно. В область декольте заглядывает, будто я там что-то прячу.

– Мэри Поппинс, забыли? А ещё говорили, что на голову не жалуетесь, ай-ай-ай! А вообще да, я шпион. Еду с целью похитить ценнейший экспонат, украсть новейшую разработку, а спрячу это чудо компьютерной техники именно там, куда вы сейчас пялитесь.

– Я пялюсь?!

– Ну не я же. Что я там не видела?

– Действительно. Как же я об этом не подумал-то…

– Судя по всему, без няни не обойтись. Слюнявчик поправить. Панамку натянуть, чтобы в голову не напекло. Там же гениальные мозги? А ну сварятся вкрутую, как яйца? Кто ж тогда будет новые высочайшие, прости господи, компьютерные технологии развивать, миллиардики приумножать?

У Ребусова подозрительно напряглись в очередной раз плечи. У Его Императорского Величества брови сошлись в одну линию и хищно дрогнули ноздри. Нос у него чуть с горбинкой. Ломали, наверное.