Маша улыбнулась:

– Моя ты ласточка, ну воюй.

Уже третий день Маша мучилась, позвонить Микеле или не позвонить. Позвонить или не позвонить.

«Как у Гамлета – быть или не быть?» – думала она.

Но на четвертый день все же позвонила ему.

– Микеле, чао. Это Маша.

– О, Маша! Чао, чао! Как дела? Ты где сейчас? – голос его звучал очень нежно и ласково.

– Микеле, мне нужна работа на побережье. Если ты поможешь мне ее найти, я приеду.

– О, конечно, конечно, аморе мио! – закричал он в трубку.

– Приезжай в субботу, я так хочу тебя снова целовать.

– Нахал, он и есть нахал, – улыбнулась Маша.

– Чао, чао, аморе! – сказал Микеле.

Маша положила трубку и вдруг ожила. Она увидела, что небо уже совсем по-весеннему голубое, что уже щебечут ласточки, а соседний дворик покрылся зеленым бархатом.

Но тут же она подумала:

«А мужу что я скажу? Так и скажу, что поехала смотреть работу», – решила она. Вечером вернулся ссутулившийся от усталости Лука: