Он на меня не смотрит. Говорит что-то музейной даме в кашемире с мини-телебашней на голове, которая задала тот роковой вопрос.

Берете?

Не беру. Не нужна она больше мне, передумал жениться.

Так слышатся мне его слова. А что он на самом деле говорит - не понимаю.

От волнения в голове стоит такой жар, что уши заложило. В висках гулкий стук.

Я, его любимый комочек, котенок и солнышко, не нужна?

Вот-вот разрыдаюсь. Но не могу позволить себе такую слабость. Пытаюсь придумать, что делать дальше и одновременно найти плюсы в ситуации. Пока в категории выгоды сплошь тишина.

Очень страшно смотреть на маму. Страшнее, чем на Антона. Уж она-то не станет держать в себе, а точно все выскажет.

С трудом поворачиваюсь к ней - одними губами произносит «яжеговорила!» И проводит большим пальцем по горлу, как будто готова снести кому-то голову.

Надеюсь, не мне. Хоть раз в жизни она должна встать на мою сторону, поддержать, а не отругать, защитить, а не выставить виноватой.

Медленно машет головой. Укоризненно, разочарованно.

Нет, не поддержит. По крайней мере, не сегодня.

Действительно она двигается медленно или я воспринимаю все происходящее, как в замедленной съемке? Опускаю глаза и вижу, как побелели костяшки на ее руке, которой она сжимает букет.

Сжала так сильно, что вот-вот переломит его пополам. Ощущаю волну ее ненависти. Я опять ее подвела, не справилась, не оправдала звание достойной дочери.

Сегодня точно не день нашей дочерне-материнской любви и поддержки.

И не день моей свадьбы...

Надо что-то делать. Надо срочно что-то делать!

Чувствую, как подкашиваются ноги. Запрещаю себе расслабляться. Я не кисейная барышня, а Екатерина Орлова, успешная и красивая, дипломированный менеджер с отличными перспективами, и я точно справлюсь!

Убеждения действуют слабо. Ног я практически не чувствую и кажется, слезы вот-вот смоют мой макияж.

Не жена?

Ну это мы еще посмотрим!

Антон оборачивается ко мне, но я не понимаю, что он мне говорит. Не слышу и не хочу слышать. Лицо

радостное. Сквозь шум в моей голове доносится что-то про «все в порядке» и «нам разрешили».

Плевать я хотела на то, что там нам разрешили.

Ответить я ему могу только одно - кулаком по носу. Замахиваюсь, но мгновенно передумываю.

А если у него кровь хлынет фонтаном, как в тот раз, когда я одному клиенту на работе засадила между глаз за то, что за задницу меня схватил. Поток был такой, что забрызгало не только его костюм, но и мою блузку, а я только что ее купила.

В полете рука резко меняет курс, кулак расслабляется и Антон получает звонкую пощечину. Удивленно смотрит на меня. Звук гулким эхом разносится по пустому залу.

Уверена, он понял, что ему сейчас прилетит, но ловить меня за руку не стал. Хоть за это я ему благодарна.

- Кать, ты чего? – Смотрит на меня ошарашенно. – Не слышишь, что ли, что я тебе говорю?

4. Глава 4. Это я еще и глуплю?

Душно. Украшения давят. Кричат о том, что я неудачница.

Мне нужно срочно выбраться из этого зала, набитого шариками, лентами и цветами. Выбраться куда-то, где я смогу передохнуть, успокоиться и привести свои мысли в порядок.

Этот зал предназначен для любви, а этого чувства, как оказалось, я недостойна.

Что я ему сделала? За что он со мной так?

Перед глазами всплыла сцена недельной давности. Девичник, подружки, ряд нарядных бокалов с коктейлями, классический стриптизер и... лицо Антона, который увидел все это безобразие.

«Безобразие», по его словам, конечно. Нам-то было весело.

- Орлова, ты передумала становиться Соколовой? - он спросил так громко, что его точно услышал каждый, кто был в баре.

Музыка стала тише - видимо, назревающий скандал был публике и конкретно диджею гораздо интереснее, чем ежедневная развлекательная программа. Танцовщицы гоу-гоу прекратили извиваться на шестах, а наш бедный стриптизер замер с приспущенными мини-шортами и закинутой на спинку стула ногой. На лице парня смешался страх и интерес. Видимо, нечасто женихи появляются на девичниках невесты. Конечно, хочется узнать, что там будет дальше. Уйдет один или заберет невесту с собой, побьет ли несчастного стриптизера или даст ему на чай за горячий танец, отменят ли свадьбу или дело замнут.