– Надо немного потрудиться, приятель, – прошептал Айнар. – Потерпи. Капельку усердия, и получишь любые удовольствия: покой, воду, лакомства… Только прежде потрудиться.

Привычно скрипнуло седло под весом седока. Горячо. Солнце жгло беспощадно, даже накидка светлого цвета не спасала, черные же кожаные перчатки сразу начали раскаляться. Тем не менее воин, приняв лук, невозмутимо ждал.

Их набралось семеро, решившихся оспорить чужое превосходство. Двое тигонов в густо-синем, двое аннинов Илдока, трое отторо. В числе последних – Киенео, а вот надменный Ксуам так и не появился на ристалище. Соперники старались не встречаться взглядами, каждый сам настраивался, обливаясь потом.

Наконец прозвучала команда приступать. Поочередно всадники ускорялись, зависали на стременах, чтобы в нужную секунду выстрелить в проносящуюся сбоку мишень. Пока это было довольно просто. Прошли по кругу, по второму, третьему – ошибся только один. Досадная случайность, и многоопытный аннин покинул состязание.

Зато остальные, похоже, лишь размялись да умерили волнение – когда чучела отодвинули на пяток шагов, все три круга не принесли потерь. Стрелы исправно били в красную точку, чуть не выгрызая в ней дыру.

Новый знак Дзиргема, и мишени оттащили уже на десяток шагов. Немедля выбыл тигон, за ним Таидзиро, рискнувший участвовать в обоих стрелковых испытаниях. Итоиши, юный отторо, промахнулся под самый конец третьего круга, донельзя расстроился и поехал прочь, отворачивая лицо. Не исключено, даже плакал.

Айнар не следил за ним – эмоции были, разумеется, недостойными Ближнего, но простительными для вчерашнего мальчишки. Вдобавок на окружающее вообще не хватало внимания – мир сузился до окаянного нескладного чучела с темнеющим на месте носа пятном. Кроме этого – лишь одуряющая духота, струящийся по щекам и спине пот да гул толпы где-то вдалеке. Крепче взять лук, пустить Дикаря в галоп и отыскать цель среди бешено колышущегося марева… До сих пор получалось неплохо. Дитоми, красный и мокрый, покосился на соперника с тревогой.

– По дополнительной попытке! – команда долетела как сквозь сон.

Судей можно было понять – требовался единственный победитель. А что делать, если участники упрямо не желают ошибаться? Если попадают точно вопреки любым, самым невыносимым условиям? Только усложнять задание – не пробелы в мастерстве, так примитивная усталость отсеет слабого.

На дополнительной попытке сорвался второй тигон. Всплеснул руками еще прежде, чем стрела глубоко ушла в соломенную голову чучела, замахнулся, намереваясь отшвырнуть лук… но сдержался. Лишь зло пнул безвинного коня и пустился, понурый, к шатру соотечественников.

Аннин и отторо, Дитоми и Айнар снова справились. Очередное торопливое совещание судей. Очередной небрежный жест князя – без меня, дескать, разбирайтесь. Сидзиро вообще, заметно успокоившись, откинулся на подушки. И про посланца Гайафы вспомнил, одарил улыбкой. Веселее загалдел народ – хоть тут прокля… в смысле, досточтимые гости не вмешаются в спор за победу.

Айнар украдкой глянул на Дитоми. Смотрелся тот скверно: растрепанный, тяжело дышащий, пошатывавшийся в седле. Нашлись бы силы обрадоваться, но отторо знал, что бывалый воин и в таком виде способен на чудеса. А, кроме того, знал, что сам выглядит едва ли лучше.

Вероятно, утомился и Дзиргем, потому вместо него на ристалище выскочил молодой помощник.

– По три выстрела в серию! – объявил звонко. – Первым – Тороми.

Удивленный Айнар обернулся – все точно, в яростном противоборстве они ухитрились забыть о юном Киенео. Вроде бы пропускали вперед, наблюдали за попытками, но как серьезного соперника не воспринимали. Между тем безусый воин упорно тянулся за старшими и вот теперь достиг решающего испытания. Правда, болезненно бледный, рассеянный, балансирующий, сдавалось, на грани потери сознания, однако по-прежнему непреклонный.