Дьяволица вышла из тела Алана, начиная свое преображение из прозрачной формы в обычное человеческое тело. Сначала её контуры были размытыми, но по мере того, как принимала полностью человеческий облик, женская фигура становилась более определенной и четкой. Этот процесс был плавным, а зрелище впечатляющим. Повернувшись к Алану, она взглянула в его фиолетовые глаза и произнесла снова:

– Слышишь? Я не буду извиняться за смерть твоих близких и за то, что собираюсь убить тебя. На моём месте ты бы поступил точно также, потому что иного выбора нет.

С этим можно было поспорить. Четырнадцатилетний парень смотрел на женщину перед собой, хлопал глазами оттого, что не понимал, как ему реагировать на первое появление демона прямо перед ним в его настоящем обличии, тем более как относиться к словам, что вызывали непривычное чувство раздражения и злости.

Внезапно лицо дьяволицы сменилось страшной картиной в глазах Алана: он окружён толпой людей, а перед ним сцена, на которую по очереди стража толкала мужчину, женщину и, по всей видимости, их дочь. Уж слишком была похожа на двух взрослых. Стража приказала им встать на колени и склонить голову. Едва их взгляды опустились, обнажённые три мяча блеснули в воздухе и рассекли склонившиеся головы. Кровь брызнула на одеяния трёх стражников и на лица тех, кто слишком близко подошёл к сцене. Алан не прекращал смотреть на кровавое лезвие одного из распорядителей судеб, к нему прицепился белоснежный длинный клочок волос и, когда меч оказался в ножнах, локон упал к отрезанной голове женщины. Из глаз Алана выступили слёзы отчаяния и горя. «Всё это несправедливо!»

Жуткая картина исчезла. Он дома, не на площади в незнакомом месте. Однако по щекам продолжали катиться крупные слёзы. Алан принялся тут же вытирать их рукавами рубашки, не понимая причину всех этих эмоций и возникших в голове воспоминаний, казалось, чужих. То, что он видел, никогда не происходило в реальности, он не знал погибших. Ему удавалось сдержать слёзы даже после смерти бабушки с дедушкой. А здесь он рыдал так, будто это была его настоящая семья, которую он потерял, – самые дорогие и любимые люди.

Лейла всё это время продолжала смотреть на Алана. Её спокойный взгляд сменился на непонимающий. Неужели парня обидели её слова? Но чтобы так горько плакать? Дьяволица прикоснулась указательным пальцем к кончику носа Алана, смахнув с него солёную каплю. В ответ Алан схватил её ладонь, крепко сжимая.

– Я хочу жить, – сквозь зубы прорычал он, требуя от Лейлы шанс на ещё один вдох по истечении времени сделки, оставшихся шести дней. Его голос звучал твёрдо, но с ноткой отчаяния.

– Я тоже, – прошептала в ответ дьяволица, впервые не отводя взгляд так долго. Прозвучали слова с намёком на неуверенность. Она понимала, что не в силах пообещать защитить ни его, ни себя.

Было бы намного проще, если бы кто-то дал ей власть, чтобы осуществить желаемое. Только просто так она в руки не придёт, как и что-либо другое, Лейла прекрасно понимала это. А ради своих целей и того, чтобы выжить, она пойдёт на всё, даже на убийство человека, к которому не испытывает негативных чувств. Алан не винил её за деяния, считая это разумным эгоизмом.

Алан перевёл взгляд на окно, сквозь стекло плескались яркие лучи солнца, создавая игру света и тени на стене. Он ощущал, как время неумолимо течет, с каждой секундой приближая его к смерти, которая несправедливо и неминуемо ожидает его. Но отчаяние сменилось решимостью не сдаваться найти выход. Сейчас его судьба в руках Лейлы, а значит нужно начать менять именно её взгляды на жизнь.