– Ну, акционеры могут и не проголосовать как им нужно!

– Смеёшься? Акционеров-то с гулькин нос. Вулич и Маковский точно не прибудут на собрание, а у остальных всего девять процентов. Так что, считай, компания уже ушла.

– А вместо Ильи и Маковского никто не может голосовать? Родственники, наследники, адвокаты…

– Нет, конечно. Ни у кого нет доверенности на управление их акциями. Так что здесь тупик.

Слава повернулась, уставилась в окно, за которым сгущались ранние осенние сумерки, и довольно долго смотрела на улицу пустым взглядом. Денис понимал, что нужно бы сказать что-нибудь ободряющее, но мысли рассыпались тонкими струйками, слова застревали в горле, и он просто молчал. Наконец Слава, тихонько вздохнув, повернулась, прошла за барную стойку и достала откуда-то снизу бутылку коньяка.

– Будешь, или по-прежнему не пьёшь? – спросила она.

– Не пью, но уже не по-прежнему, – усмехнулся Денис. – Наливай.

Тёмно-янтарная жидкость переместилась в шарообразные снифтеры. Они расположились в креслах у журнального стола. После пары небольших глотков Денис поставил свой бокал.

– Ты знаешь, кто за всем этим стоит? Кто заказал Илью?

– Володя говорил, что наш главный конкурент в тендере – некий Полковник.

– Мент, что ли?

– Как я поняла, бывший. Полковник – это вроде прозвища. Его так в бизнес-кругах называют. На самом деле его зовут Сомов Юрий Викторович. По словам Володи, довольно мерзкий тип.

– Чем занимается? Тоже строитель?

– Нет, – качнула головой Слава. – Он рейдер.

– Думаешь, это всё его рук дело?

– Уверена. Правда, у меня информации о нём очень мало. Однако и этого достаточно, чтобы оценить ситуацию и сделать выводы. Сомов занимается рейдерством уже лет десять при поддержке силовиков. Огромное количество захваченных предприятий. Уверена, Володин адвокат сможет больше рассказать об этом типе.

– И бороться ты не собираешься?

– Нет! И я была против, чтобы Илья боролся. Пока Володя был на ногах, к нам и близко никто не подходил. Он мог любого размазать со своими связями. За него, за его бизнес вступились бы на самом верху. А за нас кто вступится? Вот Ильи нет, и я уверена, что это преступление не раскроют.

– Некому вступиться? – растягивая слова, задумчиво уточнил Лагин. – Зря ты так думаешь!

– Ну вот! Ты опять! Я же попросила тебя не лезть в это дело!

– А ничего, что у меня друга убили?! – Денис почти выкрикнул последнюю фразу и почувствовал, как волна почти неконтролируемой злости поднимается внутри. – Меня едва не пристрелили. Я что – должен умыться? – И уже более спокойным тоном он добавил: – Разберёмся.

– Никому ты ничего не должен, – устало произнесла Слава, пригубила из бокала, неодобрительно качнула головой и продолжила: – Если ты погибнешь – это Илью не воскресит.

– Зато я смогу спокойно смотреть всем в глаза, – заупрямился Денис.

– С фото на памятнике, – уточнила Слава. – Великолепная идея!

– Пусть так! – отрезал Денис. – Наверное, мне пора.

Он резко поднялся с кресла и наклонился к лежащей на полу сумке.

– Куда это ты собрался? – удивилась Слава.

– Можно было бы к маме, но, скорее всего, поеду в отель. Не хочу её волновать своим видом. А завтра нужно появиться в полиции. Поди, ищут меня.

– А кто меня охранять будет?

– Тебя? Ты же сказала, что тебе пока ничего не угрожает.

– Ключевое слово «пока», – раздражённо бросила Слава. – Вопрос – сколько будет длиться это «пока». Как быстро они узнают, что наша фирма пустышка, фактический банкрот и никаких денег на счетах нет, что обеспечение тендера, банковские гарантии – это фикция, мыльный пузырь.

– Поясни. Вы что – мошенничали?