Русалка присела на уголок дивана, похлопала ладонью рядом с собой.

– Присаживайся. К чему смотреть в окно, когда начинается разговор о самом интересном?

– Сколько? – оторвался Лукас от окна, внутренне сжимаясь.

– Грош в час, пять грошей вся ночь.

– Тут ночи-то, – пробурчал Изморозь. Цены, конечно, прямо таки ух! Полгроша «ночному», грош-другой здесь, еще «полгроша» на дорогу обратно… И не считая бездарно пролитого пива! Знал бы что так все выйдет, заперся бы в сортире, да вспомнил какую девку поприятнее! – Еще пару часов и рассветет!

– Значит, ночь до полудня тебя не устраивает? – усмехнулась Русалка.

– Хорошая ночь, – прикинул Изморозь, – в другой раз я бы рискнул. Но, боюсь, не справлюсь.

– День был трудным? – спросила синеволосая, наклонившись к клиенту. Грудь почти вывалилась из платья.

– И ночь нелегкой, – дыша в сторону, признался Лукас.

– На пару часов?

– А давай!

Лукас выудил кошель из кармана, сунул руку…

На ладони лежали медяки.

– Чтоб тебя! – выругался Изморозь. Кошель с серебром остался в «Башмаке», под половицей, в комнатке на конюшне.

– Что-то не так? – подняла бровь хозяйка.

– Нет, все так, – ответил Лукас, – просто перепутал. Или забыл. Не знаю даже, что точнее.

Изморозь расстегнул свой пояс – хороший, боевой, пол живота защищает от нежданного удара. Дернул за неприметную ниточку у застежки, распарывая один из тайничков. Мерк свежей чеканки. Еще не истерся, гуляя по жадным пальцам и глубоким карманам.

– Ого… – Русалка облизала губы. Язык у нее длинный, розовый – совершенно не идущий ни к волосам, ни к платью. Юной пастушке подошел бы скорее… Но хоть видно, что живой человек, а не нелюдь колдовская, для погубления мужескаго полу выведенная коварной ведьмою! – Ты меня прямо удивляешь, дорогой друг!

– Да уж, недешевый… – Лукас протянул золотой с огромным душевным напряжением.

– Не беспокойся о сдаче, принесу до последнего медяка. Мы, сиверцы, не обманываем своих.

– А свои для вас те, у кого водятся деньги?

– Ты умен! – улыбнулась Русалка. – Впрочем, к чему пустые разговоры? Посиди, посмотри. Когда вернусь, скажешь, которая понравилась больше. Света сейчас станет меньше. Или ты любишь видеть все?

Лукас пожал плечами. Ему хотелось трахаться и пить. Наличие или отсутствие освещения волновало в последнюю очередь.

Русалка упорхнула, позволив еще немного насладиться зрелищем своей задницы. Свечи, действительно, начали гаснуть. Осталась гореть одна из трех.

Лукас поднялся с дивана, снова плюхнулся на него, чувствуя, как неохотно прогибаются пружины. Попадется жируха, еще раздавит! Хотя, в таком месте и жируха? И за такие, бесы подери, деньги?!

На лестнице раздались легкие, почти невесомые шаги…

*****

Дверь, незакрытая хозяйкой, чуть приоткрылась. В комнату вошла, вернее, впорхнула светловолосая невысокая девушка в тончайшем платье – яркий свет из-за спины обрисовал фигуру до мельчайших подробностей. Девушка повернулась, давая возможность рассмотреть себя со всех сторон.

– Сьюзи, – прошептала она и тут же выскочила из комнаты, только подол взлетел. Лукасу Сьюзи весьма понравилась! Он таких вот всегда любил, аккуратненьких, но грациозных. И этакая невинность, что ли, мелькнула.

Следом заскочила следующая. В таком же платье, похоже, бывшем тут рабочей одеждой. На этот раз, темноволосая, почти брюнетка. Повыше, поухватистее – ткань на груди вот-вот лопнет!

– Маттэ! – шепнула она и вышла. Без ненужной суеты предыдущей.

Третей Лукас ждал рыженькую пышку – логика устроителей читалась влет!

Но угадал только цвет. Огненно-рыжая, словно фенек.

– Лисси! – ага, и имя под стать. Явно ненастоящее. Зато никак не пышка, очень даже стройненькая. Чем-то неуловимо напоминающая Марселин…