Абсурдность этой ситуации подтверждается, например, одной историей, которую мне как-то рассказал Александр Кутиков, бас-гитарист знаменитой группы «Машина времени». Надо сказать, что и рок-музыкантов в советские годы тоже не особо считали за официальных композиторов. Тем не менее на один официальный худсовет – в рамках одобрения исполняемого «Машиной» репертуара – Кутиков однажды попал: «Случилось это в районе 1984 года, как раз после смерти Андропова пришёл Черненко, и начались трансформации в идеологическом пространстве, гаечки начали „поджимать“. Первым делом было принято постановление Минкульта о том, что все ВИА должны исполнять 80% репертуара, написанного членами Союза композиторов (что, конечно, пролоббировали те самые советские композиторы). И вот я пришел вместе с Макаревичем на худсовет – кстати, после этого случая он меня больше старался ни на какие худсоветы не брать! – и задал на этом худсовете один вопрос, вот такой: „Скажите, пожалуйста, у меня есть паспорт советский. Я гражданин Советского Союза?“ Мне говорят: „Вы вообще какие-то глупые вопросы задаёте“. Я в ответ не унимаюсь: „Ну, вы мне можете ответить на простой вопрос?“ Они в ответ, естественно, говорят мне с вызовом: „Да, вы гражданин СССР“. А я им: „Так если я гражданин СССР и пишу музыку, я – советский автор?“. Мне говорят в замешательстве: „Да“. – „Так если я советский автор, то почему я не могу исполнять свои собственные произведения?“ – „Да потому что вы не член Союза композиторов!“ Я говорю: „Но Союз композиторов – это же добровольная организация. Хочу – пойду, хочу – не пойду. И на количестве музыки, которую я пишу, это никоим образом не отразится. Более того, даже на качестве не отразится“. Мне строгим голосом сказали: „Вы не понимаете?“ Я говорю: „Я пытаюсь“. – „Вы не член Союза композиторов. Вот и всё“».

Собственно, в 1984 году ситуация не сильно отличалась от конца 60-х или 70-х – публиковаться могли лишь члены Союза писателей, а собственно композиторами считались лишь члены Союза композиторов. Высоцкий со своим огромным песенным багажом под это определение формально не попадал. Отсюда и универсальная формула, которую он придумал и часто сообщал на концертах: «Я свои песни пишу как актер».

Именно в этом качестве – как актер – он и попадал в зону внимания официальных медиа. Но мало кто знает, что в одном из самых престижных книжных изданий конца 60-х годов оказалась – интересно, кто пропустил? – фотография Высоцкого.

Одним из первых спектаклей, в котором принимает участие Высоцкий по приходе в Театр на Таганке, становится сценическая композиция «Десять дней, которые потрясли мир», основанная на книге американского журналиста Джона Рида. Не лишенная претенциозности хроника революции готовилась Юрием Любимовым к театральной постановке в рамках подготовки к празднованию сперва революции 1905 года, а затем – к полувековому юбилею Октября.

Спектакль – как практически все постановки Любимова – делался с множеством внутренних ловушек. Начать хотя бы с того, что в композицию был включен романс Александра Вертинского «То, что я должен сказать», который блестяще исполнял Валерий Золотухин, выходя на сцену в гриме Пьеро, в котором когда-то в московских и петербургских салонах выступал сам Вертинский. Ну а для сцены «Тени прошлого» артистами театра, игравшими анархистов, были написаны сатирические куплеты – их, кстати, на своих ранних выступлениях Высоцкий тоже исполнял.

Впрочем, «написаны» – это несколько неверный термин. На самом деле для песни были взяты известные куплеты, которые активно ходили в дворовых компаниях, – оригинальный текст начинался так: «На толчке Одессы-града шум и тарарам», а автором их был один из главных одесских куплетистов Лев Маркович Зингерталь.