Смотрю на Ангелику и ее братишку и понимаю, что они заслужили покой. Она перестала быть понурой и серой. Светится вся. Живет.

Олежик смеется звонко.

Наверное, так выглядит счастье.

Поднимаюсь, чтобы попрощаться и пойти в клуб к Янкевичу. Договорились встретиться, когда ехал от Светки.

– Опять сбегаешь, Круглов? – Хмурится Лика, а я пожимаю плечами. – Значит, сама займусь поиском твоей второй половины.

– Флаг тебе в руки. – Говорю с улыбкой и кланяюсь театрально, чтобы ей охоту отбило вести отбор невест. – И перо в…

– И когда ты стал таким хамом? – Толкает меня в плечо, но улыбается.

– Это все дурное влияние брата, – тяжело вздыхаю и качаю головой, пока Цветкова посмеивается, – до него я был сущим ангелом.

– Я не шутила. – Говорит мне уже в спину. – Найду все равно.

Шагаю к машине и еще пару минут сижу за рулем. В клубе я долго не задержусь, а домой категорически не хочется. Мать моя… Дорогая…

Прогоняю мысли о ней и о девушках. Концентрируюсь на дороге и предстоящем разговоре с Янкевичем.

Сам не понимаю, в какой момент из-за поворота появляется мотоцикл, и по улице пролетает визг тормозов вперемешку с моими матами.

Характерный звук столкновения двух транспортных средств бьет по мозгам и нервам. Мне же только этого для полного счастья не хватало!

Лилия

Хорошо, что серое вещество в моей черепной коробке все-таки присутствует, ведь шлем, пусть и очень старенький, но уберег меня от жесткого удара об асфальт. Недошедевр ребят валялся около и не внушал мне больше доверия, ведь тормоза работали не слишком хорошо.

– Опять ты?! – Раздается уже знакомый голос над ухом, когда я снимаю шлем, чтобы осмотреть результат столкновения.

Надо же?! Рядом стоит насупленный мажорик, дружок сестрички, и смотрит на меня, будто я только что вынырнула из преисподней без проездного билета. И почему именно он?! Страх отходит на второй план, уступая место раздражению, ведь именно это чувство вызывает милая рожица парня. Максика… Бр-р-р!

– И почему я не удивлен? – Бухтит он, протягивая мне руку, но я игнорирую этот исполненный доброты жест и поднимаюсь самостоятельно. – У тебя привычка такая? На людей налетать?

– Ездить научись сначала, – фыркнула в ответ, стряхивая с себя пыль, – права купил, а функцию "водить", видимо, забыл.

– У самой-то права есть? – Хмурится, вопросительно изгибая брови, пока я обхожу мотоцикл и смотрю, насколько сильно испортила друзьям шедевральную сборку.

О-о-о, какой же он нудный! Не похож на тех, что были у Светки до этого. Обычно, она выбирала наглых, которые не церемонятся и берут свое, а тут прям удивила.

– Есть или нет, не твое дело. Твоя Бэха сильно не пострадала. Подумаешь царапинка, – указала на длинную полосу на дверке и крыле, – тебе стоит лишь пальцем щелкнуть, и все будет в прежнем виде.

Принялась поднимать мотоцикл, который от удара об асфальт стал не таким "чудесным", как до этого момента.

– Будто тебе не восстановят твой хлам. – Бросает с презрением и снова хмурится. – Не думал, что дочка Алимеева ездит на рухляди, собранной в деревенском гараже.

– Слова не смей говорить про мотоцикл, – подняла указательный палец, и в этот момент поднятый транспорт снова с грохотом рухнул на асфальт, при этом откуда-то вылетел нехилый болтик, за движением которого мы оба наблюдали, – не смей. – Повторила, когда по лицу парня растеклась улыбка победителя.

– Да, что вы, – он изобразил поклон, – как я смею слово молвить.

Его приторная улыбочка исчезает моментально. Максим достает телефон и ковыряется в нем с умным видом, пока я топаю ногой, благодаря бога, что мы столкнулись в переулке, где прохожих практически нет. Иногда проезжали тачки, из которых на нас с любопытством посматривали.