С детства мне нравились все летательные аппараты. Безусловно, этот интерес унаследован от отца: в ВВС он хотел стать пилотом, но зрение помешало ему осуществить эту мечту. С неизменной страстью ко всему, что летает, он любил мастерить со мной модели ракет и самолетов. Когда в мединституте я учился летать на вызывающей клаустрофобию «Цессне-152», меня буквально «зацепило» с самого первого виража. Эти достижения держались в секрете вплоть до выпускного, и стали огромным сюрпризом для родителей (особенно для мамы), когда я отвез их на аэродром и взял с собой полетать.

Управление одномоторным самолетом с негерметичной кабинной в горах Колорадо (высоты до 14 000 футов, один на один с крупными горными вершинами) требовало большой дисциплины. Стремясь выполнять высотные полеты, я стал в них довольно искусным. Подходя к горным перевалам под углом 45°, следует быть готовым к быстрому отступлению, если на той стороне хребта обнаруживается сильный нисходящий поток. Нужен четкий план, тщательная подготовка и постоянные проверки количества топлива и метеоусловий. Всегда приходится думать о том, что двигатель может отказать, и надо будет спускаться и приземляться – на плоскую вершину или даже на шоссе I-70.

На случай, если когда-нибудь придется катапультироваться из Т-38 в неподходящем месте, NASA отправляет «Кабанов» на авиабазу Фэйрчайлд в штате Вашингтон на трехдневную тренировку по выживанию на суше. Мы проходим чуть более мирную версию курсов ВВС под названием «тренировка на выживание, уклонение, сопротивление и побег» SERE[108]. Поскольку пилотов NASA ожидают полеты Т-38 лишь над мирным континентальным районом США, тренировка заключается, в основном, в групповом походе, направленным на сплачивание коллектива, с развитием некоторых полезных навыков выживания, за исключением жесткого сопротивления и уклонения от «неуставных отношений» (дедовщины).