– И трахались что ли? За деньги? – поглядываю на него искоса.

– Да, ну а чё тут такого. Можно один раз подработать и всё, если больше не хочешь.

– Охренеть.

– Не, Карабас, ты не догоняешь. Это реальный способ быстро заработать.

– Это проституция.

– Сейчас это просто танцы.

– Перед началом групповухи для извращенцев при бабках.

Невольно посматриваю на глаза Насти в зеркале. Задумчивый взгляд. Уставилась в окно и молчит. Мрак разворачивается к ней назад:

– Тебя как зовут? Меня – Мрак, но для своих Руслан.

– Настя. Приятно познакомиться, Мрак.

Руслан ржёт и добавляет:

– Ясно. Ну, Настя, нам с тобой, скорее всего, танцевать. Ещё двое не факт что найдутся тут. Монета по разным городам ищет. Так что давай свой телефон. Когда Монета пришлёт музычку и пожелания клиента, созвонимся обсудим, чё делать будем.

Диктует ему номер.

– Вот и лады. Ты, кстати, чё танцуешь?

– Ничё. Просто танцую, – вздыхает девчонка.

– Плохо. Один пацан в прошлом году рассказывал, что поехали к какому-то дяде на озёра, примерно вот с такой же темой, только не через Монету, а этот дядя говорит: "Бачату танцуйте!". Прикинь! А никто не знает, как её танцевать… – оживлённо рассказывает Руслан.

– Я на балет ходила. В детстве. Недолго.

– О! Круто! Может пригодиться, – восторгается Мрак.

– Карабас, ты высади меня сразу на окраине, дальше я сам.

Киваю. Оставшийся путь едем в тишине.

– Тут тормозни. Спасибо, Карабас! Слышь чё я подумал. Давай в пару встанем в следующий раз. Я договорюсь. За небольшое "спасибо". И денег поимеем, и здоровье сбережём. Мрак и Карабас. Звучит! – показывает при этом на свою разбитую морду.

– Договаривайся. Я согласен.

– Лады! – адресует мне и Насте, выходит из машины.

Повисшая тишина давит на уши. Угнетает.

– Ленина, двадцать пять? – нарушаю её.

– Нет. До автовокзала довезёшь? Если не трудно, – несмело просит Настя.

– А чё там? На автовокзале? – ищу синие глаза в зеркале.

– Автобусы, – они сознательно смотрят в сторону.

– До Антоновки?

– Угу.

– Так ночь же.

И почему-то уже не обижаюсь на очередное:

– Ну тебе-то что?

– У тебя других вариантов совсем нет? – спокойно спрашиваю я.

– Совсем, – слышу односложно в ответ.

– У меня есть.

– Что за вариант? – спрашиваю удивлённо.

– На дачу к нам поедем. Я немного ушибы свои подлечу, чтоб отца не шокировать. Ты просто отдохнёшь. Там озеро, кстати, недалеко есть. Поплавать можно, позагорать. Искать не будут? – спокойно предлагает свой вариант с дачей.

– Не-а.

– Чё молчишь тогда? Боишься? – встречаемся глазами в зеркале.

Взгляд у него глубокий такой, грустный, бровь рассечена, брови широкие, сейчас слегка подняты вверх.

– Тебя что ли? – удивляюсь я.

– Ну а кого ещё?

– Карабасище… – непроизвольно вырывается у меня и вызывает улыбку.

– Значит, не боишься, – губы едва заметно растягиваются в улыбке.

– Не боюсь.

Парень он с понятиями, поэтому я уверена, что ничего из ряда вон не предложит. Конечно, я его не боюсь.

– Я плавать не умею. И мне в понедельник обратно в город надо. Договорилась аквариум и окна помыть у одной пожилой женщины, – рассказываю о своих планах на понедельник.

– Вернёмся, – тихо произносит он. – Саньку будешь говоришь, где ты? – добавляет через пару секунд.

– Нет. Ему зачем это?

– Ну у вас типа отношения, – его грустные глаза не отпускают меня всё в том же зеркале.

– Типа да, – не хочу ничего объяснять. Нету никаких отношений. Но это только моё дело. Осталась у него ночевать, потому что он один, а мне домой никак нельзя.

До сих пор страшно, когда вспоминаю бешеные глаза отчима. Боюсь, снова изобьёт меня. Мать, кстати, позвонила только один раз. Потом написала ещё раз. Её вполне устроил ответ, что я пока у бабушки поживу. Брата они отправили к матери Игната. И теперь им ничто там не мешает гулять, пить и скандалить.