– Московский переулок, 17, – наконец-то произнесла я, взглянув на его лицо, а Курганов хмыкнув, улыбнулся. – Останови у сквера, – попросила я, испытывая неловкость от его насмешливого «хм».

Естественно, я назвала не свой домашний адрес. Московский переулок располагался напротив моей высотки и разделял их небольшой сквер, тянущийся практически вдоль всей улицы.

Внедорожник резко сбавил скорость и, развернувшись прямо посреди пустынной дороги, вновь заревел зверем, ускоряясь. Еще минут двадцать и «Джип» снова сбавил скорость, а затем, прижавшись к обочине, замер на месте. Осмотрев экстерьер за окном, я поняла, что нахожусь у сквера со стороны Московского переулка, как того и желала. Руслан сел вполоборота и посмотрел на меня.

– Спасибо, – тихо произнесла я, пряча глаза, и взялась за ручку, желая распахнуть дверь.

Курганов, мгновенно схватив меня за плечо, не позволил сдвинуться с места. Он аккуратно потянул тело на себя и, наклонившись к лицу, неожиданно впился в губы поцелуем. Здравый разум, уничтоженный алкоголем, не позволил оказать сопротивление. Из груди вырвался еле слышный стон, а я, прогнувшись в пояснице, ответила на его увлекающую страсть.

Пальцы Руслана утонули в моих прядях, а тело стало напряженным и твердым от сократившихся мышц. Его горячий влажный язык периодически касался моих губ, а я ощущала, как тело стремительно падает в пропасть, на дне которой, кроме возбуждения, не было ничего. Дыхание Руслана было тяжелым и быстрым, а губы с каждым разом становились все более настойчивыми и уверенными. Когда они, лишив меня поцелуя, скользнули к шее, я вернулась в реальность. Резко отстранившись, я вцепилась пальцами в ручку и, распахнув дверь, выскочила из салона, быстрым шагом направившись вглубь сквера, освещенного круглыми фонарями. Ноги машинально передвигались, а тело продолжало дрожать от возбуждения. Хватая морозный воздух ртом, я продолжала быстро идти вперед, желая оказаться как можно скорее дома.

Подойдя к подъезду, я остановилась и медленно выдохнула напряжение, не позволяющее свободно дышать. Сделав три небольших шага вперед, я приблизилась к невысокому кустарнику и коснулась ладонями снежной шапки, лежащей на его верхушке. Тая под горячими ладонями, снег покалывал кожу, стремительно охлаждая ее. Прижав мокрые холодные руки к щекам, я тяжело вздохнула и наконец-то вошла в подъезд. Сердце, не сбавляя темпа ударов, продолжало с силой бить в грудь.

Поднявшись на шестнадцатый этаж с помощью лифта, я оказалась у черной двери квартиры, вспомнив, что ключ остался в салоне «Доджа». Вновь тяжело вздохнув, я вжала кнопку звонка в стену, замерев в ожидании, но ждать, к сожалению, долго не пришлось. Три негромких щелчка в замке и дверь распахнулась. Я уставилась на злой прищур Макара, застыв на месте. Тело стало каким-то тяжелым и неподвижным. Он, переступив порог, схватил меня за руку и втянул в квартиру. Хлопнув громко дверью, муж повернулся ко мне.

– Ты где была? – фырча от злобы, спросил он, осматривая мое по-прежнему дрожащее от возбуждения тело.

Я смотрела на гневные искры, блестевшие в его глазах, сохраняя молчание. Это возбуждение не позволяло ощущать ни страха, ни волнения. Сердце все еще поспешно сокращалось в груди, но причиной этого не был гневный вид мужа. Стянув с плеч расстегнутую куртку и бросив ее на пол, я тут же сократила расстояние между нами и, повиснув на шее Макара, впилась в его губы поцелуем. Он замер от растерянности, а его дыхание резко оборвалось. Я продолжала жадно впиваться в губы, испытывая муки возбуждения и периодически издавая негромкий стон желания. Макар попытался отстранить меня, схватив за плечи, но я, коснувшись языком его губ, мертвой хваткой вцепилась пальцами в ворот белой футболки. Он, тут же сдавшись, ответил на страсть и, подхватив меня на руки, понес в спальню.