Латифа метнулась к большому черному чайнику. Налила чая с облепихой и заглянув в глаза спросила:

– Ты, правда, не понимаешь?

Я пожала плечами.

– Чего?

Она ухмыльнулась.

– У них сейчас брачные игры. А ты… кажется, понравилась обоим.

Я хотела рассмеяться, подивиться шутке, но Латифа продолжала смотреть серьезно, даже немного грустно.

– Брачные игры? Это правда? – поразилась я.

– У василисков – после обмена энергией с избранницей. У драконов как раз сезон.

Я вспомнила Дарго и Гроноса на занятиях. Как они оживились возле обнаженной вайолы, как реагировали на других девушек. Черт! Ведь мы изучали все это! Год назад! На занятиях по размножению перекрестных видов. Как я могла забыть? Камелия, такая независимая, гордая старательно держалась подальше от братьев-драконов. Амалла сторонилась их, обходила за несколько метров. Преподаватели следили за драконами особенно строго, но слишком не «наезжали», и все замечания делали мягко, осторожно.

А я… я все на свете профукала.

Стоп! А Рик? Рик только сегодня дал мне своей энергии… но мы ведь не обменивались? Или обменивались?

Я вспомнила это ощущение, как уходила сонливость, слабость, усталость. Черт! Впервые за время нашего знакомства Рик не просто «прокачал» меня –забрал плохую энергию и влил свою, живительную. Вот тебе и раз!

Зачем он это сделал?

Единственный вывод, который упорно напрашивался – василиск готовил меня к опасным приключениям. Случившееся с Маллесом, Вагр, присланный нам в помощь… все это говорило само за себя. Многие обеспокоены тем, что творится, ожидают худшего.

И что самое удивительное, вместо страха, да хотя бы опасений внутри зарождалось незнакомое воодушевление. Будто я готовилась драться. Отстаивать наше перекрестье, отражать атаки нижних тварей.

– Внимание! Всем приготовиться! Операционные подготовить! Освободить место в приемном! К нам везут пассажиров из перевернувшегося автобуса!

Такие объявления по громкой связи редкость даже для нашей больницы. Тяжело стало на сердце, вязкий воздух загустел в груди. Представляю, сколько там жертв!

Внезапно в голове пронеслась вспышка воспоминаний. Резко, как ракета…

Тонкая, серая материя на… бездыханном теле. Я шагаю к нему на неверных ногах, слезы обжигают глаза, щекочут щеки. Я машинально слизываю языком соленые капли и шагаю дальше. Боль разливается в груди с каждым ударом сердца, с каждым вздохом.

Черное пятно… брешь в воспоминаниях и новая вспышка…

Я возле большой щербатой стены – черной, высокой, увитой густым, диким плющом. Тополиный пух валит с неба, как снег, забивается в ноздри, в рот, в глаза.

Противный, белый, неугомонный…

Имена, имена, имена… Стена памяти… Памяти? Да… Стена памяти по усопшим. Длинные тени косматых кленов ложатся на землю, заслоняя яркое солнце.

Я задираю голову выше, еще выше. Туда, где под ясным, голубым небом выбиты на стене буквы.

Они складываются в слова – медленно и нехотя, словно хранят страшную тайну. Эти буквы я выучила недавно. Они – часть нашей тайны, тайны валькирий моей Земли. Малочисленной расы особых существ, не так давно нашедших друг друга для общения. Чтобы вырваться из глубокого колодца одиночества. Когда кричишь, срывая голос, но отвечает лишь эхо, когда обнимаешь изо всех сил, но в руках оказывается подушка, когда плачешь, но в утешение лишь несколько капель валерьянки да пустырника.

«Те, кого пережили почти бессмертные». Вот что означает эта надпись.

Я смотрю и чувствую, что дышать все труднее. Воздух густеет в груди, вязкий и какой-то тяжелый.

Наваливается глухое безразличие. Хочется сесть прямо тут и остаться… навсегда…