У него опять встал, но он видимо иногда в таком состоянии спокойно пребывал. Может мужик! Потенция выглядит вот так.

— Придётся подогреть драники, — зевнул Денис. Поставил меня на ноги и повёл на кухню, не дав одеться.

— Нет, я не об этом.

— А я об этом, надо похавать. Тебе нужны силы, а потом, — он шлёпнул меня по попе. — Ещё разок, страстная какая. Валюш, не ожидал.

И потёр свои плечи, залезая ладонью на спину.

А там! Тарарам! Я его исцарапала, как дикая кошка когтями. И что? Мужчинам такое нравится?

— Обработать надо, кажется я… Извини.

Он довольно усмехнулся. Попытался усадить на стул голой попой. Я не сразу села. Денис, заметивший моё смущение, кинул на стульчик полотенце, которое вроде было чистым. Прикрыла грудь, рукой, потом волосы распущенные разложила правильно, скрыв соски. Денис включил тусклый свет и поиграл бровями, разглядывая меня.

А сам голый.

У Харитонова на кухне микроволновка, в ней он разогрел… На минуточку! Я замерла. Семнадцать драников, пять, из которых полагались мне. А жарились они на масле. И когда вкусно пахнущая еда оказалась перед моим носом я вошла в ступор.

— Денис Николаевич, я столько не ем.

Он сел напротив с очень важным лицом, как будто решал задача мирового масштаба. Шарахнул себе в тарелку горчицы и три вида соуса. Отрезал ломоть хлеба.

— Плохо трахал, раз по имени-отчеству, — без улыбки вздохнул он. — Зачем грудь прикрываешь? Любоваться хотел.

— А это, Денис Николаевич, вино вылетело из головы. Я стесняюсь.

— Я и говорю, плохо трахал, — переживал мужчина.

— Хорошо, — покраснела я и заложила волосы за уши, открыв грудь.

От стеснения даже уши загорелись, и Денис медленно жуя, завис. Нравилась я ему и очень серьёзно. Прикрыла грудь предплечьем. Ну, не могла я вот так!

— Как твоя сестрица на крики не прибежала, — задумчиво произнёс он и навалился на еду.

Я аккуратно отрезала кусочек драника вилочкой, попробовала. Вкусно!

— Горчица тебе нужна?

— От горчицы огорчаются, — неудачно пошутила я.

— А от твоих сисек возбуждаются? — опять без улыбки.

— Денис Николаевич…

— А можно просто Денис? Не было у меня такой женщины, чтобы так обращалась после секса. Или никак не получится?

— Получится, — вздохнула я. — Сейчас соберусь с силами, и всё получится. Так вот, я хотела спросить, Денис, почему так быстро всё происходит?

— Валюш, возраст такой, ушами хлопать нельзя, надо брать своё. Вот тебе сколько лет?

— Интересно, что ты номер телефона мой узнал, а возраст нет.

— Это самое последнее.

— Тогда зачем спрашиваешь? — посмотрела ему в глаза. Он меня внимательно изучал.

— Серьёзные намерения.

О, раз так! Серьёзные намерения, конкретный мужчина, фундаментальная личность.

— Мне сорок лет.

Он не знал этого. Думал младше. Опустил глаза в тарелку. Нужно отдать ему должное, ни один мускул не дрогнул на его лице. Мимикой ничего не выдал, но был удивлён. Я же не вчера родилась, понимаю иногда, что люди прячут за непроницаемыми лицами. Способна различить эмоции, когда их активно скрывают.

— Вот видишь, — продолжил есть свои драники, которые исчезали с невероятной скоростью из его тарелки. Не стал больше разогревать, докинул себе добавки из таза. — И чего нам стесняться, нужно ловить момент. Если тебе хорошо и мне хорошо.

— Вот я и пришла.

— А грудь-то зачем прячешь?

— С тобой всегда так сложно? — закрыла на мгновение глаза и тяжело вздохнула.

— Ты не бойся, Валюш, я сам себя кормлю, не заставлю тебя готовить.

— Ой, прекрати, Денис, я не об этом.

— О чём? — он стал очень серьёзным. А серьёзный Харитонов – это немного страшно. — Только не вздумай бегать от меня. Раз сказал «А», говори «Б».