Голуби шумно вспорхнули и, одновременно, раздалось треньканье дверного звонка. Звук был писклявым, словно звонок от старости и сквозняков прокис. Элла встала с кровати, отозвавшейся нежным звяканьем шариков, и подошла к двери, прислушиваясь. Она разобрала бабкин хриплый говорок: «Хтой там?» Легкие, молодые шаги прозвучали дробной антитезой шаркающим шажкам старухи.

– Элка!!! Тута к тебе, твой… – старушка поджала рот и прошамкала, – антихрист, чтоб ему! Требовает!!! Выдь!

«Антихристом» Артемия торжественно величала Эллочкиного дружка Максимку, хотя, какой он… Так, мелкий бес! Неистребимый, как запах серы в преисподней, изворотливый, словно лисий хвост, он знал массу нужных Эллочке людей.

– Чем обязана? – спросила она, впуская Макса в комнату.

«Если его не осаждать, лапать начнет, с него станется, – подумала Элла, – ишь, как косится куда не надо!»

В его обществе она всегда чувствовала себя вроде как не совсем одетой, потому потуже затянула фиолетовый шелк на неправдоподобно тонкой талии.

Однако Максим вовсе и не собирался «лапать». Знает он таких! С виду – мед и патока, а тронь – кобра: ядом плюнет и того, откинешь копыта! Поэтому он отвел взгляд подальше, туда, где за окном зеленели тощие веточки и мелькали белые крылья, и вымолвил просто:

– Денег надо!

Эта сакраментальная фраза произвела на хозяйку тесной комнатки удручающее впечатление.

– Денег скоро будет много, – сказала она печально и вздохнула, стараясь сделать это незаметно, – а почему не позвонил? Ты знаешь, как я ненавижу внезапные визиты.

– А мне поровну, – ответил Макс, – ненавидишь или нет. Это у тебя такие гордые комплексы, из детских лет, пора их обнулять. Вот у меня, например, их вообще нет!

Он порылся в карманах и вытащил неопрятный пакетик с жвачкой. Бросил в рот, зачавкал узкими губами.

– Что ты можешь знать о моем детстве! – Элла вздохнула и села на кровать, которая снова нежно звякнула.

– Такого детства, какое было у меня, у тебя точно не было.

Макс только хмыкнул. Сколько он себя помнит, ничего такого, что можно назвать детством, с ним не происходило.

– Короче, мне нужны бабки, иначе я у тебя больше не работаю! – Максим выплюнул жвачку на ладонь и брезгливо опустил в карман. Здесь можно было не церемониться, но и наглеть не следовало, на пол плевать не стал.

– Короче, – снова заканючил Максим, прислоняясь к закрытой двери и тоскливо глядя на свою работодательницу, – за последние сведения расплатиться бы вперед! Я узнал, кем интересовался твой «папик». Это раз! Я узнал, чем именно он там интересовался. Это два. Как только он получит окончательные ответы, а я их притащу, – цена на них безумно возрастет. Усекла?

И Максик довольно заржал. Элла посмотрела на него свирепо.

– Как ты со мной разговариваешь? Я – баронесса!

Макс аж согнулся пополам и задергался от хохота. Наступила неприятная пауза.

– Будут деньги, черт тебя побери!!! – рявкнула Эллочка недовольно. Ее собеседник всхлипнул, словно решил зарыдать.

– Если ты мне не веришь – вали прочь, я другого козла найду! Но потом смотри, не пожалей.

Внезапное превращение «баронессы» в главу преступной мафии не напугало, но охладило.

– Кое-чего прикупить бы надо, хорошая партия этого самого «кое-чего» недавно пришла. А что вы так таращитесь, ваше высочество??? Или, как вас там.

Бледное лицо «мима» изобразило издевательскую ухмылку:

– Вещь крайне необходимая для таких деловых людей, как мы.

– Ладно! – Элла подумала чуть и приказала:

– Выйди! Но потом не проси, вот закончим дело, тогда и рассчитаемся. Как с девчонкой? Подружился?

– Не то слово! На уши сел основательно.