– Константин, вы так тяжело дышите, всё в порядке? – впервые заговорила я с ним лично.

Он остановился передо мной, улыбнувшись, ответил, что они много проплыли на море, не уточняя, кто именно эти «они», и тронул меня пальцем за нос, немного приподняв кончик носа кверху. Я вспыхнула, моментально покраснев до кончиков ушей.

– Аккуратнее. Берегите сердце! – улыбнулась в ответ и продолжила спуск вниз.

– Да, Марина, называй меня, пожалуйста, Костей, – проговорил он, не останавливаясь и не смотря мне вслед.

На меня так подействовала данная сцена, что долго не могла успокоить дыхание. Теперь тяжело дышала уже я, хоть и не проплыла много на море.

В этот день мужчины договорились поработать два-три часа, не больше, с тем чтобы успеть насладиться отдыхом в этих живописных местах. Вот некоторые из них и решили начать день с заплыва.

На удивление, в этот раз Костя спустился пойти на завтрак вместе с нами. Обычно он приходил один чуть позже остальных. Я стояла на улице, другие парочки тоже подтягивались, но мы оказались как-то растянуты. Костя медленно подошёл ко мне.

– Пошли?! – то ли спросил, то ли предложил он с улыбкой.

– Эээ, да, сейчас остальные подтянутся, – еле выговорила я от удивления.

Костя не стал дожидаться то ли, когда они подтянутся, то ли когда я их дождусь, и не спеша направился в сторону импровизированного ресторана, будто всем своим видом показывая, что не намерен подстраиваться под кого бы то ни было. А когда стали рассаживаться, решил сесть на противоположной стороне по диагонали немного ближе к центру стола, чем садился обычно. Ну или мне хотелось думать, что он специально сел так, чтобы я была в поле его видимости вблизи. Я понимала, что скорее у меня разыгралось воображение, чем на самом деле я смогла завладеть каким-то его вниманием.

Как это было каждый день, мужчины вели разговоры о бизнесе, о политике, о книгах и обо всём, что они знали. Мы с девочками слушали, лишь изредка вставляя слово, и порой обменивались фразами между собой.

Между несколькими мужчинами вспыхнул небольшой спор…

– Костя, ну вот почему ты не хочешь воспринимать альтернативную точку зрения? Ты ведь сам знаешь, что нам дают информацию, выгодную для той или иной стороны. Значит, очевидно, информацию дают не всю, много умалчивают, много искажают… Ну так ведь это так везде.

– Oh my gosh! Gimme a break!4 – ответил Костя, откидывая голову назад.

– Что? – в удивлении спросил Семён. Он хоть и говорил на английском, но воспринял значение фразы буквально.

– Марина, ты знаешь, как переводится фраза «give me a break?» – совершенно неожиданно для всех, а больше всего для меня, обратился ко мне Костя.

Пока я пару секунд приходила в себя, а остальные закрывали рты от удивления, Костя продолжил:

– Семён говорил, что ты хорошо говоришь на английском.

– О, обо мне говорят! Мне очень приятна столь высокая оценка моих способностей, но, боюсь, английский у меня сейчас скорее в пассиве, чем в активе. Очевидно, вы эту фразу говорите в переносном смысле, а в каком я сразу не соображу. Я не слушала ваш разговор, – соврала я, дабы смягчить эффект от своей несообразительности, наложенной на неспособность сейчас выразить складно и красиво свою мысль.

– Я же просил на «ты», – был мне ответ.

И я снова вспыхнула. До этого при других я не слышала, чтобы он хоть раз обратился лично к кому-то из женщин, кроме, как к Кристине. Но из разговоров было очевидно, что они знают друг друга уже какое-то время и до этого пересекались. И дабы нивелировать эффект удивления присутствующих от такого его small talk5 со мной за столом при всех ни с того ни с сего, я решила продолжить: