– Хотя… Да, как же я могла забыть! – она громко хлопнула в ладоши и развернулась к ним от окна, отчего оба агента едва не подпрыгнули. – Меня же год назад ограбили! Как раз тогда я подготовила большую партию кукол-девушек для трёх заказчиц. Они стояли в коробке в моей студии. И вот, кто-то вломился сюда, разбил окно и украл их. А у меня тогда как раз сигнализация сломалась, у меня не было времени вызвать мастера. Запарка! Я ночами над заказами сидела. И решёток на окнах у меня нет. Они некрасивые. Словно в тюрьме сидишь, бр-р-р! И, да, как же я могла не узнать моих девочек? – она хлопнула себя по лбу ладонью и покачала головой. – Просто бывает так, что некоторые модели становятся популярными, и я изготавливаю их не единожды. Почти массовое производство, почти проституция, верно? На что не приходится идти, чтобы удовлетворить капризных покупателей, избалованных дешёвым китайским производством. Но теперь я уверена, что мои куклы, найденные на мёртвых тела – как готично, верно? Шекспир отдыхает – были теми, из коробки.

– А вы обращались в полицию по поводу ограбления? – устало спросил Хотч.

– Нет, как-то всё руки не доходили, – развела она руками. – Столько работы было, столько ругани! Пришлось аванс возвращать, извиняться, работать сутками без передышки, чтобы не потерять клиентов. Я же говорю, что работаю не ради денег. Мне даже, знаете, польстило, что обокрали не мой сейф, а балкон. И польстились только на куклы. И я подумала на завистников. Они все завидуют моему таланту, все! И если вы однажды найдёте моё неподвижное хладное тело с широко распахнутыми глазами в луже крови, знайте, это всё конкуренты, которым не даёт спокойно жить моя гениальность!

– У этой дамочки мания величия размером со Статую Свободы, – резко высказалась Райли, когда они покинули гостеприимную обитель и направились к гостинице. – Но я думаю, что она не врёт. И никого не прикрывает. И ничего не знает.

– А ещё испытывает слабость к стройным молодым людям, – заметил Аарон с самым непроницаемым выражениям лица. – Но ей больше нравятся гомосексуалисты, а не женщины. А убитые были гетеросексуальными парами.

– Это обычное дело для страшных женщин. Именно с ними геи и водятся. Вроде как страшные подружки, никакой конкуренции, – зло бросила Райли, нахмурившись.

– Это прозвучало не толерантно и некультурно. Но, по сути, верно, – подытожил мужчина, устало массируя переносицу.

Переписка в чате

Сегодня вечером встретилась с двумя агентами ФБР. Они такие лапки! Кстати, я вспомнила, что забыла им рассказать о тебе. Ну, не смешно ли? Хотя, наверное, они тебя и так вычислили. Ты такая страшная. Ха-ха. Ты ведь у меня всего две куклы купила, бяка. И бука. Так что, доложить им о тебе? Они мне контакты оставили. Выбирай, я сегодня добрая.

С чего бы тебе быть сегодня доброй, девочка из богатого района? Бродвей и Пятая авеню, арт-галереи, престижные вернисажи. У тебя всё это есть. И как это ты ещё не сдала меня сначала полиции, а потом и ФБР? Ведь это такое преступление – покупать твоих очаровательных куколок.

Ты ведь проживаешь в этом криминальном Гарлеме? Правда, днём там всё ещё можно ходить. Но не нужно. Не хочется посылать туда этих душек. Они такие милые! Оба красивые до невозможности. Правда, мужчина не совсем в моём вкусе, но тоже ничего. Я бы пару раз с ним сходила на свидание. Но, увы, меня так и не пригласили, несмотря на мои очаровательные глаза. Так что, давать твой телефон?

Наш Гарлем уже не так опасен. Почаще выходи из своей квартиры, узница своих кукол. Да, давай, если агентам ФБР нечего делать, кроме как интересоваться владелицами оригинальных кукол, то я им просто завидую.