Чувствую, что мама едва дышит. Что она за ликан такой? Неужели на них с отцом никогда прежде не нападали?

–– А он не только отказал, так ещё и сдал каждого из нас Локвуду–– цыкает он –– Это не хорошо. Мы очень огорчились и жутко разозлились на него. И он вскоре тоже получит своё, но сначала, –– он делает паузу –– вы. –– и бросается вперёд, как раз в тот момент, когда я подталкиваю маму к двери и кричу, чтобы она убегала. Пусть позовёт на помощь наших стражей или Константина, потому что если продолжит стоять, то мы рискуем не выжить.

Ликан, что явился к нам, настроен решительно, к тому же его ярость такая сильная, что обжигает. Он оборачивается лишь наполовину, выпуская когти, и бьёт меня наотмашь, когда я не успеваю среагировать.

Кричу и хватаюсь за шею, больно, но не настолько, чтобы я не смогла дать ему отпор, поэтому я пинаю его в колено, а затем снова и он рычит. Падает на пол и снова замахивается, но я отползаю, а он бросается вперёд.

Он издаёт рык, двигается быстро и хватает меня за горло. Бью его руками, ногами в живот. Если хочет навредить, то пусть имеет в виду, что без боя не сдамся. В какой-то момент я словно отключаюсь, борюсь за свою жизнь, а он как будто нападает не в полную силу, словно наслаждаясь моим сопротивлением. Знает, что у меня не хватит сил долго сопротивляться, и когда я отбиваюсь, отпускает меня. Позволяет отползти вглубь комнаты и наблюдает за тем, как я хватаю воздух рваными вдохами, а затем слишком быстро бросается вперёд, и его зубы смыкаются на плече.

Я кричу, потому что боль простреливает плечо, в глазах искры оттого, что он снова кусает меня, но уже чуть выше.

Падаю на пол, когда его от меня отрывают, и сквозь дымку наблюдаю за тем, как Константин нападает на моего обидчика. Без труда блокирует его попытки причинить вред, а затем сам наносит удары с дикой яростью и когда мой обидчик падает, Константин обращает всё внимание на меня.

И я как заворожённая смотрю, как он обращается в человека, медленно поднимаюсь и вскрикиваю, когда он бросается вперёд. Хватает меня и прижимает к стене своим горячим телом.

Начинаю подозревать, что он собой не владеет и контроль сейчас в руках его зверя.

Моё сердце колотится как сумасшедшее, я судорожно вдыхаю, адреналин растекается по венам, в груди нестерпимо горит, и я чувствую, как меня начинает колотить от его близости.

Константин проводит пальцами по шее и плечу там, где у меня ранения и сжимает челюсти. Каждый его выдох сопровождается рыком, а затем переводит взгляд на другую сторону и подаётся вперёд.

Кажется, Константин, который говорил, что не выберет меня, в эту минуту совсем не контролирует своего зверя. Потому что я чувствую на своей шее его губы, язык, а затем он утыкается носом в место за ухом и несколько раз глубоко вдыхает.

Сжимает мою талию, приподнимает и сильнее вдавливает в стену, я обхватываю его ногами и кладу руки на плечи. Он горячий и его тоже бьёт дрожь.

Тихо всхлипываю, когда он не сдерживаясь, покрывает поцелуями мою шею, плечо, ловит мой взгляд. От голодного взгляда, которым он осматривает меня, по телу бегут мурашки и я ловлю его твёрдое намерение меня поцеловать, но он не действует, словно ждёт моего разрешения, и когда я слегка приоткрываю губы, нападает.

Сминает мои губы, целует сразу жёстко, властно, засовывает свой язык, помечает как свою. От интенсивности такого поцелуя я едва успеваю дышать, но спустя время подстраиваюсь под его ритм и даже пытаюсь отвечать.

Он. Меня. Целует.

Мой первый поцелуй: дикий страстный, такой от которого мой мир переворачивается, клянусь, я больше никогда не буду прежней.