Об агрессивных планах японской военщины были хорошо проинформированы в Европе и США. Резидентура ИНО ОГПУ в Англии сообщила в Центр, что в Вашингтоне и Лондоне убеждены, сначала Япония нападет на СССР с целью захвата советских дальневосточных территорий и укрепления своего тыла, и только потом вступит в борьбу против США. Такое развитие событий вполне устраивало западных политиков. Оно воспринималось на Западе как «настоящее благодеяние истории».

К лету 1933 года передовые части Квантунской армии подошли к Бэйпину. Но сил для захвата китайской столицы уже не было: войска были измотаны непрерывными боями. Это вынудило Токио остановить наступление и подписать с Китаем договор о перемирии. На этом первый этап японской агрессии в континентальной Азии был окончен.

Железнодорожная станция Маньчжурия, 1933 г.

Вот в такой обстановке Ахмеров прибыл на железнодорожную станцию «Маньчжурия». Японский офицер пограничной стражи, бегло просмотрев документы Мустафы Дакмака, приказал турку следовать за ним. Причем, из всех пассажиров вагона, только его увели в здание вокзала…

Японская военная жандармерия, выполнявшая помимо прочего и функции контрразведки, «славилась» своей жестокостью в отношении тех, кто попадал в поле ее зрения. Любой, заподозренный в шпионаже или подрывной деятельности, подвергался средневековым истязательствам. Особый интерес у этой службы вызывали те, кто прибывал в Маньчжурию со стороны СССР. Японцы понимали, транзитные поездки через СССР в Китай в экономическом плане выгодны для Маньчжоу-Го. Поэтому они, опасаясь снижения пассажиропотока, в целом вели себя в отношении иностранцев корректно. Но это лишь до того момента, пока не возникали подозрения.

Взволнованного турка ввели в кабинет, где за массивным столом восседал одетый в штатское сухопарый пожилой японец в очках. Он, не взглянув в сторону вошедшего, с интересом разглядывал документы, изъятые у турка. Потом японец что-то гортанно произнес, и сидевший рядом с ним переводчик, обращаясь к Мустафе на довольно коверканном турецком, сказал:

– С какой целью Вы направляетесь в Бэйпин?

– Я еду учиться, господа – Ахмеров старался придать своему голосу уверенности и некоторого возмущения – В американский колледж…

Когда переводчик, пристально всматривавшийся в лицо турка, перевел его слова японцу, тот ехидно улыбнулся и произнес:

– А почему в паспорте нет транзитной маньчжурской визы?

Мустафа искренне удивился такому вопросу.

– А мне в китайском посольстве об этом не сказали… – ответил он, немного растерянно.

Услышав перевод, японец резко соскочил со стула и стал почти кричать:

– Здесь Вам не Китай, а независимое государство Маньчжоу-Го. У нас тут свои законы и порядки…

Потом он успокоился и, сев на свое место, распорядился поставить в паспорт турецкого студента маньчжурскую транзитную визу.

На этом инцидент был исчерпан, и Мустафе Дакмаку разрешили вернуться в вагон. Позднее от Голда Центр узнает об этой истории и будет учитывать нововведения японских оккупационных властей.

Дальнейшая дорога до Бэйпина прошла без приключений. Ахмеров, помня наставления А. Х. Артузова «все примечай и фиксируй», внимательно наблюдал за тем, что видел в окне вагона. Кругом были следы войны. И везде японские войска…

Артузов (Фраучи) Артур Христианович (1891—1937) – видный деятель советских органов государственной безопасности, один из организаторов советской разведки и контрразведки, корпусный комиссар. Окончил Петербургский политехнический институт (1917), участвовал в гражданской войне. С 1919г. – в органах безопасности: уполномоченный особого отдела, заведующий оперативным отделом особого управления, помощник начальника особого отдела ВЧК. С 1921 по 1930гг. – начальник КРО секретно-оперативного управления ОГПУ СССР. Непосредственно принимал участие в разработке и руководстве операциями «Трест», «Синдикат-2», «Тарантелла» и мн. др. В 1930—1935гг. возглавлял ИНО ОГПУ – ГУГБ НКВД. Под его руководством была существенно расширена сеть резидентур, в т.ч. нелегальных, привлечено к сотрудничеству с советской внешней разведкой значительное число иностранных агентов, на протяжении многих лет поставлявших ценнейшую разведывательную информацию. В 1934г. по совместительству работал заместителем начальника Разведупра Штаба РККА. В 1935—1937гг. – заместитель начальника Разведупра Штаба РККА. Под его руководством работали видные военные разведчики, проявившие себя накануне и в годы Великой Отечественной войны. В мае 1937г. был арестован, обвинен в участии в контрреволюционной организации внутри НКВД. 21 августа 1937г. осужден в особом порядке, расстрелян в тот же день. Реабилитирован в 1956г. (посмертно). Награды: два ордена Красного Знамени, нагрудный знак «Почетный сотрудник госбезопасности». В 2014г. на здании Петербургского политехнического университета установлена мемориальная доска, посвященная А.Х.Артузову.