Кажется, маг не замечает ни страдающих в коридоре людей, ни мечущиеся осколки дерева. Он с холодным спокойствием проходит к кровати, стягивает перчатку и прикладывает тыльную сторону ладони к лицу леди. Это мгновение – пик всего, что творилось вокруг. Всего одно касание и на стенах перестают появляться новые борозды, щепки падают безжизненными ошметками, покинутые своими беснующимися духами, а прислуга с охами начинает приходить в себя. Господин Пемброк, цепляясь за остатки дверного косяка двумя руками и тяжело дыша, в гробовой тишине получает лишь одно указание:

"Вызвать целителя, немедленно. И она гостья, Терис! Гостей не запирают на ключ!"

Управляющий не стал бы им в этом замке никогда, если бы медлил с подобными поручениями. Поэтому не обращая внимания на стоны экономки, со всех ног отправился к Ошант-Аку, отправлять его в город, за целителем. Вечно неспящий попался в ближайших коридорах. Благо, ошанты всегда стекались к местам вспышек силы хозяина.

– Ошант-Ак, срочно привези из города целителя! Туда по изнанке, обратно дорогой. СРОЧНО! – задыхаясь и глотая слова, прохрипел старик. Вечно не спящему не нужно было повторять дважды.

Молодой мужчина с копной волос цвета соломы и пронзительными синими глазами склонился над кроватью девушки. У последней было запущенное переохлаждение и потому сильный жар. У склонившегося мастера-лекаря хроническое недосыпание и помятый вид. Последнего подняли посреди ночи воины-духи лорда Картела.

“А с вечно неспящими спорить о времени суток бесполезно, с хозяином замка и вовсе опасно для жизни. Спасибо, что дали возможность хотя бы одеться, а не притащили в исподнем, с них сталось бы", – хмуро размышлял мастер-лекарь Эолан Торший. С опаской, разглядывал раскуроченный интерьер в комнате и с интересом рассматривал свою ночную пациентку. Пара горничных отчаянно пытались навести хотя бы подобие порядка.

– Итак, запущенное переохлаждение, отсюда сильный жар, несите таз с холодной водой и полотенца, – распорядился мужчина, раскрывая чемодан из грубой кожи прямо на постели. Перебрал несколько флаконов, раздумывая, какой выбрать. А одна из прислужниц уже вносила медную посудину, норовя не расплескать.

– Ставь…, – растерянно, опять оглядываясь на развороченную спальню, начал мужчина, – да вот сюда, прямо на пол ставь. Как тебя зовут?

– Мари, мастер Торший. А я вот им говорила, что леди плохо! Говорила же! – в сердцах стукнула тазом об пол девушка.

– А они что же? – повел бровью лекарь.

– А ничего они. Сказали – распоряжений нет, а им бы все распоряжения эти. А она же хорошая! Не такая леди, как обычные леди. Хорошая она, вот. – сбивчиво ответила служанка и поспешила продолжить приводить в порядок покои.

– Мари, а кому мне оставить рекомендации по лечению?

– Господину управляющему лучше всего.

– Можешь позвать? – мягко попросил мужчина, остановив наконец—то свой выбор на фиолетовом флаконе.

– Конечно, они там вместе с госпожой Митвелл чай успокоительный разливают, напугал их лорд, давно он в таком гневе не был! Вот очень давно! Ой! Зову! – снова смутилась от своей болтливости Мари и поспешила выполнять поручение мастера Торшия.

Исполнительная служанка, быстро миновала несколько поворотов и остановилась перед скромной полукруглой дверью, за которой во всю шел напряженный разговор.

– Алайя! Почему ты не доложила? Он нас чудом не прибил в том злополучном коридоре! – шипел управляющий, сидя за столом и прижимая ко лбу компресс, – чудом, Алайя! Слышишь? Чудом!

– Я докладывала, Терис! Докладывала! Ты что сказал? На ее счет лорд никаких указаний не оставил! Распоряжений нет – значит не наша забота! – передразнивая официальный тон господина Пемброка прошипела в ответ главная экономка, убирая со своего лба полотенце.