– Сэр, – прошипел он, – извольте извиниться!..

– Извиниться? – незнакомец выдержал паузу, обменявшись насмешливыми взглядами с хохочущими дружками, и лишь спустя несколько секунд вальяжно повернулся, взглянув на юношу сверху вниз. – Перед кем?

– Я английский дворянин! – заявил Ястреб гордо. – Вы хотите оспорить это?

Лицо незнакомого бретера скривилось, превратившись в презрительную гримасу.

– Английский дворянин? В центре Италии? Не смешите меня, дитя. Между прочим, пить в вашем возрасте вино вредно. Эй, трактирщик! – он лениво махнул рукой хозяину. – Принеси-ка молочка на этот стол!

Ястреб почувствовал, что начинает потихоньку закипать. Еще немного – и он потеряет контроль над собой. Ему бы ответить зарвавшемуся гуляке в язвительной манере и игнорировать его дальнейшие выпады, но среди его добродетелей не числилось хладнокровия ни же благоразумия.

– Сударь, – побледнев, процедил сквозь зубы юноша, отчаянно пытаясь успокоиться и стискивая до боли в ладони рукоять шпаги. – Вы невежа и негодяй. Немедленно прекратите издевательства и убирайтесь, иначе ваши мозги украсят стену таверны!

Глаза бретера превратились в щелки, взгляд его сделался из просто насмешливого угрожающим.

– И как же вы намерены это осуществить, мальчик? – усмехнулся он, разглядывая новоявленного противника.

– Вот так, – бросил Ястреб, а дальше совершил уже абсолютную глупость. Одной рукой он подхватил со стола кувшин и швырнул его в противника, а второй вытащил шпагу и ударил наотмашь.

Фехтовальщик из него был не ахти какой, потому удар пришел вскользь по наплечнику, клинок распорол плащ от середины на две кривые неравные половинки, а кувшин слегка задел незнакомца в плечо (тот успел увернуться, ибо обладал реакцией куда более развитой), в то время как его содержимое окатило его с ног до головы. Снова взрыв хохота, Ястреб же, перехватив шпагу поудобнее, выскочил из-за стола, приняв оборонительную стойку.

– Вижу, вы не слишком-то расторопны, мистер-раззява! – победно хихикнул он. – Сражайтесь, если вы это умеете. Или я выпорю вас при всех!

Конечно, он переоценил свои возможности, ровно как и благородство противника. Он совершенно не брал в расчет подельников нахала, которые, извлекая из ножен клинки, теперь заходили с двух сторон. Бретер прорычал что-то невнятное, смахивая с лица сладкие, липкие капли, и, молниеносным движением выхватив тяжелую рапиру, нанес сокрушительный удар сверху. От рубящей смерти пришлось спешно увертываться. Ястреб, пользуясь меньшим ростом и худобой, проскочил под клинком и перешел в контратаку. Это спасло ему жизнь, но не уберегло от роковой ошибки. Противник, ожидавший именно такой тактики, похоже, приоткрылся специально. Он легко перевел удар в параду, параду в финт, блокировал и быстрыми уколами-щелчками принялся теснить Ястреба по проходу между столиками к стене. Юноше, который, к своему удивлению и стыду, с трудом защищался (он всегда полагал, что фехтует куда лучше), приходилось постоянно отступать. Наконец шестое чувство сообщило ему неприятную новость: скоро путь назад закончится, стена близко. Оставалось только одно: убить противника… А он так хотел подраться по правилам и преподать урок другим негодяям!

Неожиданно выхватив из ножен кинжал, Ястреб блокировал им шпагу дуэлянта, уводя ее в сторону (для этого пришлось приложить немало усилий – тот был силен, да и клинок нелегок), сделал быстрый шаг вперед, метя шпагой в бок. почти сразу же он ощутил боль в вывернутой руке; от неожиданности разжал пальцы, и шпага отлетела в сторону, со звоном ударившись о доски пола. Откуда и как в руках незнакомца оказалась дага, юноше было неведомо. Бандит тем временем легко высвободил рапиру из ловушки и нанес ею короткий, болезненный укол в предплечье оппонента, так что тот мгновенно лишился еще и кинжала. Отшвырнув его носком сапога, он шагнул навстречу, вынуждая юношу пятиться, пока тот не ощутил спиной доски стены.