- Ты красивая молодая девушка, - заявляет он, скользя взглядом по моему лицу. - Конечно, тебе должно быть это интересно.

Я знаю, что от его «красива» предательски краснею, но ничего не могу с собой поделать. Лихорадочно соображаю, как бы ответить Алексу, чтобы он перестал задавать неуместные вопросы, но мысли почему-то не собираются.

- Девушка, которую я целовал в день окончания школы не показалась мне мужененавистницей.

С ума можно сойти! Я сижу в ресторане с Александром Ди Анджело и обсуждаю поцелуй двухгодичной давности. Если существует параллельная вселенная, мне кажется, я только что в нее попала. От жара печет щеки и кончики ушей, а в животе скручивается тугой узел. Тот случай на выпускном для меня – запретная тема. Я не рассказывала о нем ни единой живой душе и уж точно не собиралась вспоминать в присутствии Алекса.

- Я не мужененавистница, - отвечаю тихо, разглядывая клетки на скатерти. - Но и гулять с кем попало для галочки тоже не собираюсь.

- Похвальная разборчивость, - замечает он.

Я знаю, что он знает, что этим разговором смущает меня, но, судя по расслабленному виду, его это ничуть не заботит. А вдруг он вздумает спросить, понравился ли мне поцелуй? Я всегда предпочитаю честность, но не могу же я заявить, что все эти два года отголоски того поцелуя не дают мне покоя по ночам?

Спасение приходит неожиданно. Кокетка-официантка ставит перед нами тарелки и, бросив на Алекса жаркий взгляд, удаляется. Какое-то время мы молча едим, пока я набираюсь смелости чтобы задать единственный вопрос, который вертится на языке.

- Что ты хочешь он меня Алекс? И не говори, что это просто дружеское участие. Мы с тобой не друзья. Никогда ими не были и вряд ли будем.

Какое-то время он молчит, только разглядывает меня с непонятным выражением в глазах.

- Я не знаю, помнишь ли ты это время или нет, но когда-то очень давно, когда ты была совсем малышкой, а наши родители дружили, мы хорошо ладили. Я должен был играть в футбол с твоим братом, но вместо этого помогал тебе строить дома для кукол и ел суп из песка и травы, - говорит он, наконец. -  Несмотря на все, что случилось после, я всегда очень тепло относился к тебе и не мог пройти мимо в той ситуации, в которой ты оказалась.

Внезапно я вспоминаю слова брата о том, что Ди Анджело ничем не побрезгуют ради того, чтобы взять над нами верх. И знаю, что он прав – отец много раз говорил то же самое. Есть сотни причин, по которым я не должна доверять Алексу. Но я почему-то верю.

Растерянно смотрю в свою тарелку, чувствуя, как на глаза набегают предательские слезы. То, о чем говорит Алекс относится к такому далекому, к такому светлому прошлому, что у меня щемит сердце.

Он протягивает руку и обхватывает мою ладонь своими пальцами. Они тёплые, сильные и очень нежные. Вопреки здравому смыслу, мне нравится, как они ощущаются на моей коже.

- Прости, - бормочу я, вытирая тыльной стороной свободной руки щеку, по которой, к моему ужасу, катится одинокая слеза.

- Ты меня прости, - тихо бормочет он. – Не хотел расстраивать тебя, Лиля.

- Я просто… Пока еще тяжело вспоминать маму и папу.

- Я понимаю.

- Сейчас вернусь, - говорю я, вставая из-за стола. Алекс кивает и выпускает мою руку.

В туалете я вытираю глаза и стараюсь успокоиться. Несмотря на слова, которые он говорит и мою предательскую слабость перед ним, Александр Ди Анджело не тот человек, перед которым стоит демонстрировать свою слабость.

Когда я возвращаюсь, вместо полупустых тарелок на столе стоит чайник чая, тарелочка с дольками лимона и несколько десертов.

- Хоть ты и отказалась от сладкого, я решил взять на себя ответственность и сделать выбор за тебя, - поясняет Алекс.