– Спасибо, – поблагодарила я его, берясь обеими ладошками за кружку.

Ммм…

С малиновым вареньем.

Как я люблю.

Не думала, что он помнил такую мелочь.

Приятно.

В общем, несмотря на неординарно начавшееся утро, его можно назвать почти идеальным.

Жаль, все хорошее имеет свойство заканчиваться. Поэтому, как только с завтраком было покончено, а на столе прибрано, мы отправились ко мне.

Или не совсем так.

Ведь на деле мы даже никуда не поехали. Просто вышли из подъезда и зашли в другой. В тот, в котором жил Дамир.

Я снова начала паниковать.

Вдруг брат догадается, что я ночевала не у подруги? Что тогда? Что я ему скажу?

Вообще Дамир из всей нашей семьи самый прогрессивный. У него и жена русская. Они буквально на днях расписались, а жить вместе начали и того раньше. Но едва ли мне это поможет, если станет известна правда.

В общем, порог его пентхауса я переступала с опаской.

Чтобы тут же замереть в испуге под взглядом льдисто-голубых, как у меня, глаз. Не подтолкни меня сзади Ильяс я бы так и осталась стоять на границе открытых створок лифта, что привез нас на последний этаж.

– Ну и где ты была? – поинтересовался брат мрачно, когда я прошла глубже в его жилище.

Он стоял посреди гостиной, сложив руки на груди, одетый в домашние серые штаны и белую футболку. Но даже в такой простой одежде выглядел внушительно и опасно. А еще зло. Очень-очень зло.

– Я… – начала и замерла, поняв, что совсем не продумала ответ на этот вопрос.

– У одной из одноклассниц, – раздался за спиной спокойный голос Ильяса. – Оксана Пореченкова. Они всей компанией девчонок у нее с ночевкой расположились.

Едва ли это хорошее оправдание, но спорить не стала. Мужчине всяко виднее, как лучше меня перед братом отмазать. Просто опустила глаза в пол, приняв самый покаянный вид.

– Всей компанией девчонок? – закономерно зацепился за сказанное Дамир. – И прям ни одного пацана? – прищурился недоверчиво.

– Ага, – зевнул равнодушно Ильяс, прижавшись плечом к стене коридора. – Только они и батарея шампанского. Едва добудился.

Что значит «батарея шампанского» я не поняла, но вмешиваться опять же не стала. То есть, шампанское-то понятно, а почему батарея – не очень. Но да ладно. Не суть.

– А выглядит вполне себе бодро, – продолжал сомневаться брат.

– Ну ты тоже после гулянок не выглядишь страдальцем, – парировал Асатиани. – Семейное? – предположил с насмешкой.

– Допустим… – протянул Дамир все также недоверчиво, но взгляд заметно смягчился.

– Если так не доверяешь, зачем просил меня найти твою сестру? – перебил его Ильяс уже совсем не равнодушно. – Искал бы сам, убедился бы тоже во всем сам.

Вот тут Дамир сдал назад.

– Да верю я, верю, – проворчал. – Главное, чтобы потом нигде ничего не всплыло…

– Не всплывет, – тоном, полным обещанием, опять вмешался Ильяс. – Я разберусь.

Вот теперь брат расслабился окончательно.

– Отлично, – кивнул и сосредоточил свое внимание на мне. – Ну, иди, досыпай, чудо алкогольное.

Что, правда?

Так просто?

Ура!

– Я больше никогда, честное слово! – пообещала ему.

– Уж надеюсь, а то сама знаешь. Матери, так и быть, не скажу ничего. Она считает, что ты у меня ночевала, пусть так и остается.

– Ты лучший брат на свете, – выпалила, бросившись ему на шею. – Самый-самый, – уточнила, чмокнув его в щеку до кучи.

– Да-да, я знаю, – проворчал деланно недовольно Дамир на это, но я видела, что ему приятны мои слова. – Иди уже, давай, – потрепал меня по волосам, прежде чем отстранился.

Тут же радостно кивнула, чувствуя, как узел в груди развязывается полностью. Все-таки у меня замечательный брат. А у него не менее замечательный друг. На которого я не забыла бросить напоследок благодарный из благодарнейших взглядов, получив в ответ едва заметную улыбку, отразившуюся в правом уголке его красивых губ.