– Не знаю, смогу ли… – простонал Станко. – Вячеслав, угонят хазары полон, пропадёт народ, а они спасение ждут… И жить будут только надеждой, но с каждым днём надежда у них будет угасать. Так что медлить нельзя. И ещё, ты молодец. Ты нас сейчас всех спас. Я всегда в тебя верил. А сейчас нужно спасти наш род. Кроме тебя некому…

Вячеслав выпрямился:

– Верстах в двух отсюда старая землянка тётки Зимавы. Туда перебираться надо. Векша, как только Жилена перевяжет Станко, помоги ему на коня забраться и проводи их до землянки.

– А как же Святозар и Сфирько?.. – со слезами в глазах спросила Жилена.

– Вначале живых спасать надо. Потом их заберём. Не уйдёт от них огонь, который поможет им встретиться с нашими предками.

Вячеслав поймал взгляд Иоанна:

– Иоанн, беги домой и попроси свою мать, чтобы она помогла Станко: лучше тётки Зимавы никто раны не лечит.

Иоанн скрылся среди деревьев.

– Житко, Путята, ступайте на берег и заберите коней и оружие хазар. Не мешкая, скачите по следам хазар, оставляя за собой метки. Нельзя, чтобы степняки скрылись с полоном. В дорогу рыбы себе запеките на углях. На рожон не лезьте, постарайтесь узнать: сколько их. Сторожитесь, чтобы на засаду не наскочить, а то враги погони будут опасаться и обязательно сторожу будут оставлять. Старайтесь близко не подходить, но и из виду не упускать. Я в град пойду, чтобы людей поднять. Думаю не позже, чем через два дня вас догоним и полон отобьём.

У ребятишек заблестели глаза от уверенных слов Вячеслава, и, главное, они поверили, что так и будет, как он сказал. Вячеслав махнул рукой, и Житко и Путята юркнули в зелёные заросли леса, а Векша удручённо покачал головой:

– Не даст Воист людей.

– Как это не даст? – возразил Вячеслав. – Не посмеет не дать. Чай одноплеменники мы все. Если ещё друг другу не помогать, то племени не будет, и хазары нас всех перебьют. А если я не прав, то ты скажи: что делать? Не знаешь? То-то…

Векша недоверчиво смотрел на Вячеслава.

– Я знаю, что с Воистом в граде непросто будет. Смотри, Векша, народ в округе по деревням собирать, – время уйдёт. И ещё неизвестно, а может и там всё хазары разорили. А нам сейчас быстрота нужна. Вдвоём мы полон не отобьём, а нам бы хоть человек тридцать набрать.

Векша пожал плечами:

– Попробуй, но я всё равно не уверен, что может получиться. Дядьке Василю надо сообщить…

– А что он один сможет? Ладно, у землянки встретимся.

Вячеслав спешил, иногда переходя на бег. Он избегал открытых мест, стремясь находиться под тенью леса, который мог спасти от хазар, но не спасал от комаров, которые нещадно его донимали: то и дело они садились ему то на голую грудь, то на голую спину. Злая мошка отстала от него, только когда лес расступился, и Вячеслав вышел на берег реки. До града оставалось версты полторы, и он ускорил шаг.

– Кар-р!

Вячеслав от неожиданности отпрыгнул в сторону и остановился. В нескольких шагах от него вылетела ворона и полетела прочь.

– Вот, чернота, испугала… – Вячеслав подошёл к тому месту, откуда вылетела птица.

На траве лежала перевёрнутая корзина, из которой вывалились уже подсохшие рыбины, причём некоторые из них уже были расклёваны улетевшей вороной. В нескольких шагах от корзины густая трава была примята, и на земле виднелись отпечатки конских копыт. Это была корзина с рыбой, которую несли в град Млада и Агапе.

Глава 2

Куреп, слегка покачиваясь в седле, ехал за своими воинами, у которых на холках коней лежали две связанные славянские молодые девушки, и невольно перехватывал взгляд одной из них, которая изредка поворачивала голову в его сторону и которая умудрилась укусить его, когда ей вязали руки. Эти глаза, полные злобы и ярости, наполнили ему глаза крупной рыси, с которой он случайно повстречался на охоте в плавнях реки Итиль. Эта дикая кошка стояла над тушей молодого кабана, убитого ею, и в её глазах Куреп увидел такую непреклонность в отстаивании своей добычи, что он, хотя и не хотел признаваться себе в этом, по-настоящему испугался и медленно отступил в заросли.