– Ну и при чём тут Сашка? Он не офицер никакой, – продолжил я.

– Ну так вот, чтобы офицеров не выбрасывать из армии, будут сокращать призыв на "срочную", прежде всего в пехоту, в танкисты и артиллеристы. А офицеры будут за них там лямку тянуть, ну кто захочет, кто без армии ну уж совсем не может. Это будет «служба по кон-тра-кту», – почти по слогам произнёс последнюю фразу Серёга, наверное, опять, как военком.

– Почти, как в Америке, – добавил со значением и важностью Серёга.

– Пааа-няяяя-тно тогда, чего Сашку не взяли, – протянул я.

– Но это ещё не всё, – поспешил Серега продолжить, зная мою не любовь к его пересказам сплетен.

– Он сказал, что и в училища военные сократили приём и многие теперь «пролетят», так как высокий будет конкурс. Но лучше так, чем потом сократят. Лучше пусть в народное хозяйство идут, – продолжил пересказ Серёга, а от последней его фразы, так пахнуло «казёнщиной», что прямо я себе представил этого военкома и заголовки газет «хрущёвской эпохи», с постановлением о сокращении армии, в результате чего, офицеров выбросили, в это самое, «народное хозяйство», подумал я.

– А, ещё на «кон-тра-кт-ни-ков», – снова по слогам произнёс Сергей это слово, – заменят всех срочников в Афгане и других «горячих точка», – важно, как «государственную тайну», тихо он добавил.

– Жалко, а я хотел туда проситься, – с искренним сожалением произнёс я.

– Да тебя туда и так бы не взяли, папка твой не дал бы, – скороговоркой ляпнул Серёга, видно не подумав.

Я, при этих его словах, вскочил, намереваясь наказать обидчика. Но тут появилась Мама, и Серёга, со словами, – "мне пора, я пойду", – трусливо сдрыснул. Видно было по нему, что жалел о сказанном.

***

Бывший замкомандующего ВДВ СССР был необычайно весел. Это было необычно. Обычно, попавшие под сокращения или просто увольняемые, по выслуге лет, из армии, офицеры, как минимум, грустные, а как правило, пребывают в чёрной меланхолии, что приводит их к длительному запою. Который может перерасти в хроническое, беспробудное, пьянство. Он такое видел не раз, а 30 лет назад он, молодой курсант, это наблюдал впервые, но массово. Тогда было необдуманное и неподготовленное сокращение армии.

То, что армию нужно было тогда сократить, с её запредельной величины в 10 млн. человек до хотя бы 6 млн., никто не отрицал.

Никто, так же не отрицал мощь и важность нового оружия, такого, как ракеты и реактивная авиации, уже не говоря об атомном оружии.

Но то, как тогда это было сделано, поставило на грань выживания, а иногда и за грань, миллионы офицеров и членов их семей.

Стоит, в этой связи, вспомнить, что многие идут в армию по призванию, не видят себя вне её.

И вот, теперь, снова принято решение сокращать с нынешних 5 млн. чел. до 1, в течении…, срок не определён, но чем быстрее, тем лучше, но без перегибов и перекосов.

Никого в чистое поле, за ворота, выпихивать из армии не будут. Даже решено создать кадрированные части из одних офицеров. Где они будут дослуживать до пенсии. Это для тех, кто откажется от всех предложенных вариантов дальнейшей службы или работы в «народном хозяйстве».

Один из вариантов работы в «народном хозяйстве» предложили, «с нуля» создать, ему. И он, с первых слов предложения, уловил суть и тут же согласился.

Он уже видел, как быстро стали реализовываться слова Генсека о переходе части экономики СССР на «рыночные рельсы». Ему многое было не понятно, с чем-то был не согласен, что-то горячо поддержал. Например, то, как быстро побороли дефицит модной одежды и обуви, что, просто казалось невозможно, без массового завоза импорта. И как следствие, выросла конкуренция в среде поставщиков в армию амуниции. Если оружие, это полная монополия государства, то снабжение армии вещевым и другим довольствием, это дело народного хозяйства, в том числе и частников. Провели, как и положено по новым законам, конкурсы, и вот вам новое по качеству обмундирование и другие виды довольствия.