И, как Карло, трубить до шести,

Им бы только покушать забота,

А не быт с дисциплиной блюсти ..

А вот я не такой нехороший -

Не буяню, не пью, не курю,

Берегу заработанный грошик,

Экономлю на фен  к январю.

Если меряюсь чем я с соседом,

То, конешно, с масштабом не тем,

Тварь живую не ем за обедом,

Да и в ужин и завтрак не ем.

От стыда не бывает мне жарко

За поломатый  в раже  рояль…

В-общем, я не сравним с олигархом!

(Только очень мне этого  жаль..)

Наука и жизнь

У философа спросил я,

Зная ум его большой:

-Отчего со страшной силой

В жизни мне нехорошо?

И мыслитель, глядя хмуро,

Осветил мне бытиё :

-Выпивая водку, Юра,

Ты закусывай её!

Поражённый интеллектом,

Ёмкой мыслью мудреца,

Стал я пить зимой и летом

С примененьем огурца!

Отнесясь к себе построже,

Я увидел результат -

Тише стали бить по роже,

Реже падаю в салат,

Утром стали легче муки,

Палец медленней дрожит…

Во как умные науки

Облегчают людям быт!

Там русский дух!

Мой друг! Когда средь серых будней

Хандра и сплин придут вот-вот,

О, сколько впечатлений чудных

Тебя в парилке русской ждёт!

…Видны в тумане чьи-то спины,

Блестят места пониже спин,

Все без штанов и все едины

И ты весь равен и един!

Там завсегдАтай в шапке бродит,

Скользя намыленным плечом,

Парильщик славный пар наводит,

Замочен веник горячо…

Вот он неспешно начинает

Свой бег, играя и шутя,

И то, как зверь, тебя кусает,

А то резвится, как дитя.

И вдруг, переходя в «аллегро»,

Он по спине затанцевал!

(Так добела отмыли негра,

Хоть он ругался и визжал)

С полкА ползёшь с харизмой красной,

Как новоявленный марксист,

Но чувствуешь себя прекрасно,

Поскольку лёгок весь и чист!

И всем, кто чахнет в тесной ванне,

Болтаясь в ней туда-сюда,

Я говорю: – Идите в баню!

И с лёгким паром, господа!

Не надо рая!

Когда Господь слепил мужчину

И поместил его в раю,

Сначала млел он от картины,

Смотря на благодать сию.

Но тот, тряся от скуки груши

И повреждая им стволы,

Бурчал всё время Богу в уши

Слова отнюдь не похвалы:

-Что, дескать и в футбол, и в карты,

И в умную игрушку «го»

Один играешь без азарта

И непонятно – кто кого?

Ни хором песни под кифару,

Ни  перекинуться словцом…

Да и амброзию с нектаром -

Не комильфо в одно лицо!

А Бог, известно, честных правил!

Желая счастья и  добра,

Он уважать себя заставил,

Сломав Адаму два ребра.

Но сделал это не со злости,

А подбирая матерьял,

Добавил глину, дунул в кости

И новый экземпляр создал.

Творение назвали Евой…

И с этих пор в раю все дни

Гоняли мячик вправо-влево

С Адамом голышом они.

Всевышний  лёг читать газету

(А, может, сочинять стишок),

Поскольку рай, по всем приметам,

Создал он, в целом, хорошо.

Но вдруг змея их искусила,

Открыв на естество глаза,

И люди тут со страшной силой

Друг друга начали лобзать!

Ну, стоны, крики, натурально,

Скрещенье рук, скрещенье ног…

И Бог за «облик аморале»

Вскипел: – Вот я, а вот порог!

Потом добавил виновато:

-Здесь всё же рай, не шапито…

-Плодитесь, – шмыгнул он, – ребята,

И обращайтесь, если что…

А дальше всё известно, братцы, -

Исполнив выданный  наказ,

Народ в любви стал  размножаться,

Забыв про гол, удар и пас.

И факт, что Бог, лепя с Адама,

Не просто копию сваял,

А творчески  сварганил даму -

Достоин песен и похвал!

И мы поём Творцу «осанну»

За то, что дал нам слабый пол,

Что заменяет  рай с нирваной,

И много лучше, чем футбол!

Сусанна и старцы

Под Вавилоном одна девица

Взяла привычку публично мыться.

Ну, как «публично»? – В тени акаций.

Но там обычно ходили «старцы».

(У них  там «старцы» как депутаты –

Авторитеты с ума палатой.)

Неделю с гаком они гуляют,

А всё Сусанна лежит нагая!

И хоть погрязли они в Талмуде,

Евреи тоже живые люди!

И вот, от страсти глазёнки сузив,